Новый клип группы Зверобой. Стихи Елены Заславской и Дмитрия Сосова.
m.youtube.com/watch?feature=share&v=VIDHuE9tH5k
m.youtube.com/watch?feature=share&v=VIDHuE9tH5k
Фильм создан на Тавриде прошлым летом режиссером Валерием Тугушевым и школой Академии Никиты Михалкова. Сценарий Веры Водынски.
www.youtube.com/watch?v=MS1xQ8McqaM
www.youtube.com/watch?v=MS1xQ8McqaM
Нина Ищенко, Елена Заславская
понедельник, 26 августа 2019
Книга Флоровского "Пути русского богословия" посвящена русским семинариям с XVII века и вплоть до Революции. Это кладезь ценных сведений о тех явлениях нашей культуры, которые почти полностью ушли из актуальной памяти, но заслуживают внимания, потому что дополняют, а то и определяют картину русской жизни того времени.
Один из интересных героев книги - Афанасий Дроздов, епископ Русской православной церкви, рекстор Санкт-Петерьургской духовной академии в 1840-е гг. Афанасий был очень образован, много писал, но все сжигал.
"Впрочем, кое-что убереглось от этого истребления. Сохранилась рукопись книги «Христоверы и христиане», над которой Афанасий работал в свои последние годы. Это книга о происхождении христианства.
Само заглавие очень любопытно. Автор различает «христоверие» и «христианство без Христа», и до Христа Иисуса. Историей этого христианства, этого учения и предания, он и занят.
У апологетов ищет он «органические остатки» этого «христианства», «не того христианства, которое возводит свое начало к Иисусу Христу, а некоего иного ему предшествующего». Ессеи, Ферапевты, Филон — вот звенья в изучаемой им цепи фактов.
«Усилия христоверных писателей изгладить из исторических памятников свидетельства о христианах задолго до христианской веры» не имели полного успеха. «Евангелие Маркиона» занимало видное место в этом процессе превращения христианства в «католическое христоверие…»"
Один из интересных героев книги - Афанасий Дроздов, епископ Русской православной церкви, рекстор Санкт-Петерьургской духовной академии в 1840-е гг. Афанасий был очень образован, много писал, но все сжигал.
"Впрочем, кое-что убереглось от этого истребления. Сохранилась рукопись книги «Христоверы и христиане», над которой Афанасий работал в свои последние годы. Это книга о происхождении христианства.
Само заглавие очень любопытно. Автор различает «христоверие» и «христианство без Христа», и до Христа Иисуса. Историей этого христианства, этого учения и предания, он и занят.
У апологетов ищет он «органические остатки» этого «христианства», «не того христианства, которое возводит свое начало к Иисусу Христу, а некоего иного ему предшествующего». Ессеи, Ферапевты, Филон — вот звенья в изучаемой им цепи фактов.
«Усилия христоверных писателей изгладить из исторических памятников свидетельства о христианах задолго до христианской веры» не имели полного успеха. «Евангелие Маркиона» занимало видное место в этом процессе превращения христианства в «католическое христоверие…»"
Мои последние посты об индийской культуре вызвали больше откликов, чем другие мои тексты последнего времени. Диапазон отзывов довольно широк: от советов что-то почитать (скачала, спасибо) до апологии кастовой системы, которая была объявлена основой сословного общества и спасением России (что это, Бэрримор?).
Для меня это несколько неожиданно. Нередко бывает, что самый любимый и удачный текст остаётся без ответа, а случайно оброненная фраза вызывает бурную дискуссию, но почему Индия?!
Я могу судить только по себе, и я помню время, когда древние культуры казались самыми интересными, увлекательными и полными смысла именно потому, что они древние, первые, ближе к сути и природе человека. Однако мой любимый философ много раз повторял, что самое первое есть самое неразвитое и бедное содержанием, и через десять лет я пришла к той же мысли.
Для меня это несколько неожиданно. Нередко бывает, что самый любимый и удачный текст остаётся без ответа, а случайно оброненная фраза вызывает бурную дискуссию, но почему Индия?!
Я могу судить только по себе, и я помню время, когда древние культуры казались самыми интересными, увлекательными и полными смысла именно потому, что они древние, первые, ближе к сути и природе человека. Однако мой любимый философ много раз повторял, что самое первое есть самое неразвитое и бедное содержанием, и через десять лет я пришла к той же мысли.
воскресенье, 25 августа 2019
Снова Гегель:
"... Капитан Вильфорд с большим трудом и с
большими издержками достал себе отовсюду рукописи, он собрал
вокруг себя несколько браминов и поручил им сделать выписки
из этих сочинений и произвести изыскания относительно неко торых знаменитых событий, об Адаме и Еве, о потопе и т. д.
Чтобы угодить своему господину, брамины состряпали для него
нечто такое, чего не было в рукописях. Тогда Вильфорд написал по этому поводу несколько статей, но наконец он заметил обман и понял, что его старания оказались тщетными" (ФИ, с. 201).
"... Капитан Вильфорд с большим трудом и с
большими издержками достал себе отовсюду рукописи, он собрал
вокруг себя несколько браминов и поручил им сделать выписки
из этих сочинений и произвести изыскания относительно неко торых знаменитых событий, об Адаме и Еве, о потопе и т. д.
Чтобы угодить своему господину, брамины состряпали для него
нечто такое, чего не было в рукописях. Тогда Вильфорд написал по этому поводу несколько статей, но наконец он заметил обман и понял, что его старания оказались тщетными" (ФИ, с. 201).
суббота, 24 августа 2019
Я наконец-то поняла, зачем йоги занимаются самоистязаниями. Никто, кроме Гегеля, этого не рассказывал.
"Брамины уже от рождения
обладают божественностью. Итак, в кастовом различии со держится различие между здешними богами и конечными людьми. Правда, и другие касты могут достигать возрождения, но они должны подвергать себя бесконечным лишениям, истязаниям и аскетическим упражнениям. Основной чертой при этом является презрение к жизни и к живому человеку. Значительная часть не-браминов стремится родиться вновь. Они называются йогами. Один англичанин, который, отправляясь в Тибет к далай-ламе, встретился с одним из таких йогов, рассказывает следующее. Йог дошел уже до второй ступени на пути, ведущем к достижению мощи, свойственной брамину. Он прошел первую
ступень, простояв двенадцать лет на ногах, причем он ни разу не садился и не ложился. Сначала он привязывал себя веревкой к дереву, пока не привык спать стоя. Вторую ступень он прошел таким образом, что в продолжение двенадцати лет постоянно держал сложенные руки над головой, и ногти уже почти совсем вросли ему в руки. Третья ступень проделывается не всегда одинаковым образом: обыкновенно йог должен пробыть день между пятью огнями, т. е. между четырьмя огнями, зажженными по направлению ко всем странам света, и солнцем; затем к этому присоединяется еще качание над огнем, продолжающееся три и три четверти часа. Англичане, присутствовавшие при этом акте, рассказывают, что у подвергавшегося этому индивидуума через
полчаса потекла кровь из всех частей тела; его сняли, и он тотчас же умер. Если кто-нибудь выдерживает и это испытание, то его наконец еще заживо хоронят, т. е. его опускают в землю в стоячем положении и совершенно засыпают землей; через три и три четверти часа его вынимают, и тогда, если он еще жив, он наконец достигает внутренней мощи, свойственной брамину" (ФИ, с. 187-188).
"Брамины уже от рождения
обладают божественностью. Итак, в кастовом различии со держится различие между здешними богами и конечными людьми. Правда, и другие касты могут достигать возрождения, но они должны подвергать себя бесконечным лишениям, истязаниям и аскетическим упражнениям. Основной чертой при этом является презрение к жизни и к живому человеку. Значительная часть не-браминов стремится родиться вновь. Они называются йогами. Один англичанин, который, отправляясь в Тибет к далай-ламе, встретился с одним из таких йогов, рассказывает следующее. Йог дошел уже до второй ступени на пути, ведущем к достижению мощи, свойственной брамину. Он прошел первую
ступень, простояв двенадцать лет на ногах, причем он ни разу не садился и не ложился. Сначала он привязывал себя веревкой к дереву, пока не привык спать стоя. Вторую ступень он прошел таким образом, что в продолжение двенадцати лет постоянно держал сложенные руки над головой, и ногти уже почти совсем вросли ему в руки. Третья ступень проделывается не всегда одинаковым образом: обыкновенно йог должен пробыть день между пятью огнями, т. е. между четырьмя огнями, зажженными по направлению ко всем странам света, и солнцем; затем к этому присоединяется еще качание над огнем, продолжающееся три и три четверти часа. Англичане, присутствовавшие при этом акте, рассказывают, что у подвергавшегося этому индивидуума через
полчаса потекла кровь из всех частей тела; его сняли, и он тотчас же умер. Если кто-нибудь выдерживает и это испытание, то его наконец еще заживо хоронят, т. е. его опускают в землю в стоячем положении и совершенно засыпают землей; через три и три четверти часа его вынимают, и тогда, если он еще жив, он наконец достигает внутренней мощи, свойственной брамину" (ФИ, с. 187-188).
Идея о божественности человеческого духа в рамках индийской культуры, не признающей достоинства за человеком вообще, выражается в виде признания божественности отдельного вида людей, отдельной касты, браминов.
"... индус, принадлежащий к какой-нибудь другой
касте, должен почитать брамина как бога, преклоняться пред ним и говорить: ты бог. И притом достоинство не может заключаться в нравственных поступках, а, наоборот, оно проявляется в массе обрядов, в которых содержатся предписания и даже относительно внешних самых ничтожных действий, так как у них вовсе нет внутреннего мира" (ФИ, с. 189).
Предписания, которые соблюдают брамины, многочисленны и разнообразны. Они регулируют его одежду, питание, поведение до мельчайших подробностей. В частности, " ему [брамину] запрещается смотреть на свою жену, когда она ест, чихает, зевает или спокойно сидит (ФИ, с. 190).
"... индус, принадлежащий к какой-нибудь другой
касте, должен почитать брамина как бога, преклоняться пред ним и говорить: ты бог. И притом достоинство не может заключаться в нравственных поступках, а, наоборот, оно проявляется в массе обрядов, в которых содержатся предписания и даже относительно внешних самых ничтожных действий, так как у них вовсе нет внутреннего мира" (ФИ, с. 189).
Предписания, которые соблюдают брамины, многочисленны и разнообразны. Они регулируют его одежду, питание, поведение до мельчайших подробностей. В частности, " ему [брамину] запрещается смотреть на свою жену, когда она ест, чихает, зевает или спокойно сидит (ФИ, с. 190).
пятница, 23 августа 2019
Выработано учёными на коллоквиуме в Мессине в 1966 г.
Гносис это «knowledge of the divine mysteries reserved to the elite». См. : The Origine of Gnosticism: Colloquium of Messina 13-18 April 1966 / Ed. U. Bianchi (Leiden, 1968), xx-xxxii, xxvi-xxvii.
Из книга Афонасина "Школа Валентина", с. 11.
Гносис это «knowledge of the divine mysteries reserved to the elite». См. : The Origine of Gnosticism: Colloquium of Messina 13-18 April 1966 / Ed. U. Bianchi (Leiden, 1968), xx-xxxii, xxvi-xxvii.
Из книга Афонасина "Школа Валентина", с. 11.
Гегель не описывает кастовую систему Индии, а находит понятие для неё, которое сводится к тому же уничтожению индивидуальности: кастовая система это такое устройство общества, при котором особенное в человек (его занятия, интересы и т. д.) определяются не его свободным выбором, личным решением, а природой, то есть его рождением какой-то касте. Это снова значит, что человек лишён индивидуальности и находится в полном рабстве у природы.
Философия истории Гегеля касается и антропологического аспекта исторического процесса. Гегель теоретик, у него есть концепция, он подходит к материалу с имеющейся мерой. Для больших культур он рассматривает религию, понятие о божестве, которое явлено в этой религии, и тип человека, который формируется в этой культуре. И всё это последовательно, как путь движения духа. Дух движется по Евразии с востока на запад, а в другие части света не заглядывает.
В Индии Гегель, верный своему методу, находит божество как абстрактное единство - Брахман, который не имеет определений и является субстанцией всех вещей, включая человека. Чтобы достичь божественного единства, нужно убить в себе все определённое, уничтожить свою личность.
"Индусам чужд моральный
принцип, заключающийся в уважении к человеческой жизни" (ФИ, с. 189).
"Для гуманности индусов характерно то, что они не убивают ни одного животного, основывают и содержат богатые госпитали для животных, особенно для старых коров и обезьян, но во всей стране нельзя найти ни одного приюта для
больных и престарелых людей. Индусы не наступают на муравьев, но безжалостно дают гибнуть бедным странникам" (ФИ, с. 196)".
В Индии Гегель, верный своему методу, находит божество как абстрактное единство - Брахман, который не имеет определений и является субстанцией всех вещей, включая человека. Чтобы достичь божественного единства, нужно убить в себе все определённое, уничтожить свою личность.
"Индусам чужд моральный
принцип, заключающийся в уважении к человеческой жизни" (ФИ, с. 189).
"Для гуманности индусов характерно то, что они не убивают ни одного животного, основывают и содержат богатые госпитали для животных, особенно для старых коров и обезьян, но во всей стране нельзя найти ни одного приюта для
больных и престарелых людей. Индусы не наступают на муравьев, но безжалостно дают гибнуть бедным странникам" (ФИ, с. 196)".
четверг, 22 августа 2019
Библиотекарь Хильдегарт
15 февраль 2009 г.
***
Васька (пять лет)
— Мам! А лишний человек – это кто?
— Это Онегин, например. Или Печорин. – (Смеётся)
— Чего-чего? Мам!
— Ну, лишний – это значит: никому не нужный. Лишний – и всё.
Васька, непонятно почему, потрясён:
— Никому-никому не нужный?
— Никому.
— И тебе?
— И мне. Ну, сам посуди. Зачем мне лишнее?
Васька задумывается, затем сморщивает в гармошку лицо и начинает деловито рыдать.
— Вась, ты чего? Кто тебя обидел?
— Я тебе, значит, не нужен, да?
— Господи! Да с чего ты взял?
— Ты сама сказала!
— Господи! Что я сказала?
— Папе сказала, что я лишний!
— Васька, ты что, с ума сошёл? Когда я такое сказала?
— Когда мы с ним играли вчера… Ты чего ему сказала? «Уже два часа с ЛИШНИМ играешь!»
Так и не удалось убедить его в том, что мама имела в виду совсем другое. Целый день он куксился, кидался в стенку кубиками и демонстративно дулся в углу. И только картинка в томике Лермонтова, на которой Печорин нарисован невозможным красавцем в усах, эполетах и пистолетах, слегка примирила его с осознанием того, что он – лишний человек. К вечеру он успокоился, приосанился, сделал гордо-равнодушное лицо и встал к окну, скрестив на груди руки. Нельзя не признать, что мужчинам его типа эта поза очень к лицу.
15 февраль 2009 г.
***
Васька (пять лет)
— Мам! А лишний человек – это кто?
— Это Онегин, например. Или Печорин. – (Смеётся)
— Чего-чего? Мам!
— Ну, лишний – это значит: никому не нужный. Лишний – и всё.
Васька, непонятно почему, потрясён:
— Никому-никому не нужный?
— Никому.
— И тебе?
— И мне. Ну, сам посуди. Зачем мне лишнее?
Васька задумывается, затем сморщивает в гармошку лицо и начинает деловито рыдать.
— Вась, ты чего? Кто тебя обидел?
— Я тебе, значит, не нужен, да?
— Господи! Да с чего ты взял?
— Ты сама сказала!
— Господи! Что я сказала?
— Папе сказала, что я лишний!
— Васька, ты что, с ума сошёл? Когда я такое сказала?
— Когда мы с ним играли вчера… Ты чего ему сказала? «Уже два часа с ЛИШНИМ играешь!»
Так и не удалось убедить его в том, что мама имела в виду совсем другое. Целый день он куксился, кидался в стенку кубиками и демонстративно дулся в углу. И только картинка в томике Лермонтова, на которой Печорин нарисован невозможным красавцем в усах, эполетах и пистолетах, слегка примирила его с осознанием того, что он – лишний человек. К вечеру он успокоился, приосанился, сделал гордо-равнодушное лицо и встал к окну, скрестив на груди руки. Нельзя не признать, что мужчинам его типа эта поза очень к лицу.
среда, 21 августа 2019
вторник, 20 августа 2019
Гегеля можно писать в альбом романтическим барышням:
"... В любви забвение — нечто большее, чем измена, и быть забытым — большее, чем просто не быть выслушанным" (Философия религии, т. 1, с. 308)
"... В любви забвение — нечто большее, чем измена, и быть забытым — большее, чем просто не быть выслушанным" (Философия религии, т. 1, с. 308)
понедельник, 19 августа 2019
Спор реалистов и номиналистов о существовании универсалий, то есть общих понятий - великая проблема схоластической философии.
Проблема универсалий заключается в вопросе, существуют ли реально общие понятия, например, человек как таковой в отличие от конкретного человека, с которым можно познакомиться и пообщаться. Человека как такового, человека вообще, универсалию "человек" никто никогда не видел. Существует ли она реально?
Реалисты отвечают, что существует до вещей (как прототип и идеальный образец). Концептуалисты отвечают, что существует в вещах, как признаки, общие для всех людей. Номиналисты отвечают, что не существует, и человек как таковой - выдумка, звуки речи. Обратите внимание, что реалисты тех времён сейчас называются идеалистами, а современные реалисты - это классические номиналисты, которые признают реальными только единичные вещи.
Проблема универсалий стала беспокоить умы в XI веке, а с началом эпохи Возрождения отошла на второй план и была забыта, как пишет философ XX века Николай Гартман, не потому что была решена, а потому что никто не знает, как её решить. Ещё один факт в подтверждение того, что загадка сама по себе не привлекает умы, и что нерешенную проблему можно обойти и строить философское здание так, как будто её и нет. Результат аукнется через несколько веков, создатели теорий могут творить спокойно. Как говорил когда-то Свасьян в одном интервью, весь мир сейчас живёт в русле номиналистического решения, принятого в XIV веке, но кто об этом знает? Очень немногие. Николай Гартман был одним из них. В книге по онтологии, написанной в 1930-е гг. он пишет о проблеме универсалий и заявляет, что это важнейшая из всех проблем философии. Моя статья о вкладе Николая Гартмана в решение проблемы универсалий была опубликована в сборнике ФМО "Четверть века с философией" (Луганск, 2015). Отсылаю интересующихся к этому тексту, книгу можно скачать на сайте "Одуванчик". Ещё лучше конечно читать "К основоположению онтологии" самого Гартмана.
Одним из замечательных достижений Николая Гартмана на этом поле было обоснование того, что первое и второе решение пересекаются, а не исключают друг друга, как считалось чуть ли не со времен Аристотеля. Если универсалии существуют в вещах, это не мешает им существовать и до вещей - просто, как всё гениальное, и очевидно, как всё, до чего додумался не ты, а кто-то другой.
Это было краткое предисловие к замечанию Гегеля, который пришёл бы к тому же решению, если бы хотел об этом думать. Далее речь идёт об универсалии "бытие" :
"Но если при этом полагать,
что бытие, оттого что оно теперь мыслится, уже и не бытие как таковое,— это только нелепый идеализм, полагающий, что если нечто мыслится, то оно перестает от этого быть, или, иначе, то, что есть, мыслиться не
может, и, получается, [что] только ничто и мыслимо". (Лекции о доказательствах бытия Бога, с. 420).
Проблема универсалий заключается в вопросе, существуют ли реально общие понятия, например, человек как таковой в отличие от конкретного человека, с которым можно познакомиться и пообщаться. Человека как такового, человека вообще, универсалию "человек" никто никогда не видел. Существует ли она реально?
Реалисты отвечают, что существует до вещей (как прототип и идеальный образец). Концептуалисты отвечают, что существует в вещах, как признаки, общие для всех людей. Номиналисты отвечают, что не существует, и человек как таковой - выдумка, звуки речи. Обратите внимание, что реалисты тех времён сейчас называются идеалистами, а современные реалисты - это классические номиналисты, которые признают реальными только единичные вещи.
Проблема универсалий стала беспокоить умы в XI веке, а с началом эпохи Возрождения отошла на второй план и была забыта, как пишет философ XX века Николай Гартман, не потому что была решена, а потому что никто не знает, как её решить. Ещё один факт в подтверждение того, что загадка сама по себе не привлекает умы, и что нерешенную проблему можно обойти и строить философское здание так, как будто её и нет. Результат аукнется через несколько веков, создатели теорий могут творить спокойно. Как говорил когда-то Свасьян в одном интервью, весь мир сейчас живёт в русле номиналистического решения, принятого в XIV веке, но кто об этом знает? Очень немногие. Николай Гартман был одним из них. В книге по онтологии, написанной в 1930-е гг. он пишет о проблеме универсалий и заявляет, что это важнейшая из всех проблем философии. Моя статья о вкладе Николая Гартмана в решение проблемы универсалий была опубликована в сборнике ФМО "Четверть века с философией" (Луганск, 2015). Отсылаю интересующихся к этому тексту, книгу можно скачать на сайте "Одуванчик". Ещё лучше конечно читать "К основоположению онтологии" самого Гартмана.
Одним из замечательных достижений Николая Гартмана на этом поле было обоснование того, что первое и второе решение пересекаются, а не исключают друг друга, как считалось чуть ли не со времен Аристотеля. Если универсалии существуют в вещах, это не мешает им существовать и до вещей - просто, как всё гениальное, и очевидно, как всё, до чего додумался не ты, а кто-то другой.
Это было краткое предисловие к замечанию Гегеля, который пришёл бы к тому же решению, если бы хотел об этом думать. Далее речь идёт об универсалии "бытие" :
"Но если при этом полагать,
что бытие, оттого что оно теперь мыслится, уже и не бытие как таковое,— это только нелепый идеализм, полагающий, что если нечто мыслится, то оно перестает от этого быть, или, иначе, то, что есть, мыслиться не
может, и, получается, [что] только ничто и мыслимо". (Лекции о доказательствах бытия Бога, с. 420).
В "Философии религии" Гегель подробно рассматривает буддизм - религию Фо по-китайски, в которой божественным считается ничто, к которому личность должна стремится, отказываясь от своих страстей. Когда сто лет спустя Честертон старался показать, чем буддизм отличается от христианства, он писал, что любовь и милосердие для буддиста такой же грех, как зависть или гнев. Отказ личности от самой себя во всех проявлениях и приведёт человека к растворению в божественной пустоте.
В "Философии истории" Гегель занимается практическим приложением своих идей:
"Отсюда вытекает глубокая безнравственность китайцев: известно, что они обманывают при всякой возможности; друзья обманывают друг друга, и никто из них не видит ничего дурного в поступке своего друга, если его обман не удастся или становится известным другому. При этом они так хитрят и плутуют, что европейцам приходится быть очень осторожными при сношениях с ними.
Сознание моральной испорченности проявляется и в том, что весьма распространена религия Фо, в которой Ничто признается высшим и абсолютным началом, богом, и презрение к индивидууму выдается за высшее совершенство" (Философия истории, Слово о сущем, с. 172).
В "Философии истории" Гегель занимается практическим приложением своих идей:
"Отсюда вытекает глубокая безнравственность китайцев: известно, что они обманывают при всякой возможности; друзья обманывают друг друга, и никто из них не видит ничего дурного в поступке своего друга, если его обман не удастся или становится известным другому. При этом они так хитрят и плутуют, что европейцам приходится быть очень осторожными при сношениях с ними.
Сознание моральной испорченности проявляется и в том, что весьма распространена религия Фо, в которой Ничто признается высшим и абсолютным началом, богом, и презрение к индивидууму выдается за высшее совершенство" (Философия истории, Слово о сущем, с. 172).
пятница, 16 августа 2019
В книгах Мураками "Норвежский лес" и "К югу от границы, на запад от солнца" главный герой оказывается между двух женщин: одна проста, близка и понятна (однокурсница, а во втором романе - жена), а другая - странная, необычная, из чужого мира. В конце концов странная и страшная женщина исчезает из жизни героя, и он остаётся с простой и близкой, без мистического аспекта.
Подумалось сегодня, что японских прототипов я не знаю, а греческий архетип - это однозначно Одиссей, который семь лет живёт с нимфой Каллипсо, а мечтает об Итаке. Нимфа предлагает ему бессмертие, но он отказывается и возвращается в конце концов к верной Пенелопе.
Монтень пишет об этом сюжете несколько раз в своих опытах, и когда речь заходит об Одиссее, с французского сеньора слетает весь его вальяжный скептицизм. Через века чувствуется, как у него слезы выступают на глазах от бессилия и тоски, что ничего уже не изменишь. Этому идиоту предлагали бессмертие! Вы можете себе представить, бессмертие!!! Что может с этим сравниться? О чем тут вообще можно думать? А этот ненормальный отказался от бессмертия ради увядших прелестей своей престарелой жены! И читателю совершенно ясно, что если бы такой шанс выпал ему, мессиру де Монтеню, и двадцать Пенелоп не заставили бы его сказать "нет".
Возвращаясь к японскому писателю, его герои, кстати, не отказываются от нимфы Каллипсо по собственной воле. Сколько я могу припомнить, такая женщина всегда уходит сама. Пенелопе нужно просто подождать.
Подумалось сегодня, что японских прототипов я не знаю, а греческий архетип - это однозначно Одиссей, который семь лет живёт с нимфой Каллипсо, а мечтает об Итаке. Нимфа предлагает ему бессмертие, но он отказывается и возвращается в конце концов к верной Пенелопе.
Монтень пишет об этом сюжете несколько раз в своих опытах, и когда речь заходит об Одиссее, с французского сеньора слетает весь его вальяжный скептицизм. Через века чувствуется, как у него слезы выступают на глазах от бессилия и тоски, что ничего уже не изменишь. Этому идиоту предлагали бессмертие! Вы можете себе представить, бессмертие!!! Что может с этим сравниться? О чем тут вообще можно думать? А этот ненормальный отказался от бессмертия ради увядших прелестей своей престарелой жены! И читателю совершенно ясно, что если бы такой шанс выпал ему, мессиру де Монтеню, и двадцать Пенелоп не заставили бы его сказать "нет".
Возвращаясь к японскому писателю, его герои, кстати, не отказываются от нимфы Каллипсо по собственной воле. Сколько я могу припомнить, такая женщина всегда уходит сама. Пенелопе нужно просто подождать.
В своих лекциях по философии религии Гегель не раз возвращается к вопросу о чуде. Неудивительно, ведь чудеса и вера в чудеса - одна из точек расхождения между католиками и протестантами. Католики в протестантских странах изображаются суеверными, приверженными чудесам. Это именно тот фон, на котором так контрастно смотрится отец Браун у Честертона, когда он постоянно отвергает мистические решения детективных загадок, предложенные окружающими, и всегда выдвигает рациональную гипотезу, приговаривая: "Этому учит моя религия".
Гегель не говорит об этом прямо, но стремление доказать, что протестанты переросли веру в чудеса, у него заметно по таким, например, пассажам:
"Чудо — это власть лишь над природными связями и тем самым власть лишь над таким духом, который ограничен сознанием этих ограниченных связей" (Философия религии, т. 2, с. 307-308).
И в этих же лекциях он добавляет то, за что я его люблю, а именно, что определение чуда как безграничной власти над природой и выхода за её границы, совпадает с определением человеческого духа, который тоже не подчиняется природному и внеположен естественному порядку вещей.
"Истинное чудо в природе есть явление духа, а истинное явление духа есть главным образом дух человека и его сознание о разуме природы, сознание того, что в этом рассеянии и случайном многообразии присутствуют закономерность и разум" (Философия религии, т. 2, с. 97).
Гегель не говорит об этом прямо, но стремление доказать, что протестанты переросли веру в чудеса, у него заметно по таким, например, пассажам:
"Чудо — это власть лишь над природными связями и тем самым власть лишь над таким духом, который ограничен сознанием этих ограниченных связей" (Философия религии, т. 2, с. 307-308).
И в этих же лекциях он добавляет то, за что я его люблю, а именно, что определение чуда как безграничной власти над природой и выхода за её границы, совпадает с определением человеческого духа, который тоже не подчиняется природному и внеположен естественному порядку вещей.
"Истинное чудо в природе есть явление духа, а истинное явление духа есть главным образом дух человека и его сознание о разуме природы, сознание того, что в этом рассеянии и случайном многообразии присутствуют закономерность и разум" (Философия религии, т. 2, с. 97).