(Православная точка зрения излагается по книгам Мейендорфа и С.Роуза).
Вслед за Августином Рикёр рассматривает проблему первородного греха как проблему юридическую. Августин в этом был не прав, опираясь на неправильный перевод с греческого одного послания апостола Павла. Августин, а вслед за ним вся западная богословская традиция понимает первородный грех как наследственную виновность. Да, люди после Адама никакого проступка не совершали, но они уже грешны, даже только что рожденные дети. Характерно, как Августин в "Исповеди" старается доказать это - дети, мол, и жадны, и злы, и эгоистичны, еще не отняли его от груди, а он уже другого отталкивает - своего же брата! Конечно, грешен, виноват и повинен смерти!
Восточные отцы понимают первородный грех как космическую катастрофу - грех ввел в мир смерть, первородный грех это смертность, малые дети грешны в том смысле, что они смертны, никакой персональной вины на них нет. Кто-то из отцов так и говорит: "Мы крестим маленьких детей не потому что они виновны и грешны, а потому что они смертны", полностью противоположно Августину.
Августин понимает действие первородного греха как какую-то злую наследственность юридической вменяемости, а смысл жертвы Христа в том, что Он перенес наказание за нас. Рикёр тут и пытается найти какой-то смысл, и конечно не находит. В православии понимание другое. Грех Адама приводит нас к греху потому что мы смертны из-за Адама. А раз мы смертны, то боимся смерти, и этот страх порождает зависть, ненависть, алчность. Христос же дал нам жизнь вечную, то есть избавил нас от страха смерти и дал возможность жить без греха ничего не боясь. Надо ли говорить, что Рикёр со своей герменевтикой до этого не додумался, а восточных отцов конечно же не читал.
Печальное зрелище. Еще один симптом болезни европейского духа. Как будто кроме болезненного европейского духа нам нечем больше заняться.
Вслед за Августином Рикёр рассматривает проблему первородного греха как проблему юридическую. Августин в этом был не прав, опираясь на неправильный перевод с греческого одного послания апостола Павла. Августин, а вслед за ним вся западная богословская традиция понимает первородный грех как наследственную виновность. Да, люди после Адама никакого проступка не совершали, но они уже грешны, даже только что рожденные дети. Характерно, как Августин в "Исповеди" старается доказать это - дети, мол, и жадны, и злы, и эгоистичны, еще не отняли его от груди, а он уже другого отталкивает - своего же брата! Конечно, грешен, виноват и повинен смерти!
Восточные отцы понимают первородный грех как космическую катастрофу - грех ввел в мир смерть, первородный грех это смертность, малые дети грешны в том смысле, что они смертны, никакой персональной вины на них нет. Кто-то из отцов так и говорит: "Мы крестим маленьких детей не потому что они виновны и грешны, а потому что они смертны", полностью противоположно Августину.
Августин понимает действие первородного греха как какую-то злую наследственность юридической вменяемости, а смысл жертвы Христа в том, что Он перенес наказание за нас. Рикёр тут и пытается найти какой-то смысл, и конечно не находит. В православии понимание другое. Грех Адама приводит нас к греху потому что мы смертны из-за Адама. А раз мы смертны, то боимся смерти, и этот страх порождает зависть, ненависть, алчность. Христос же дал нам жизнь вечную, то есть избавил нас от страха смерти и дал возможность жить без греха ничего не боясь. Надо ли говорить, что Рикёр со своей герменевтикой до этого не додумался, а восточных отцов конечно же не читал.
Печальное зрелище. Еще один симптом болезни европейского духа. Как будто кроме болезненного европейского духа нам нечем больше заняться.
