Автор
christa-eselinВесь июнь баловала себя "классическим" Стартреком, как сказкой на ночь. Растягивала, как конфетку за щекой – до сладких мурашек на этой самой щеке и оскомины на языке. Они думают, что там, за иллюминатором – космос, но ты-то знаешь, что там - Голубятня на Жёлтой Поляне. Каникулы, солнце, задворки, фоновый скрип качелей и хлопанье белья на верёвке, а вот этот перевёрнутый ящик из-под-не-знаю-чего будет пультом управления, а вот эта простыня – мантией инопланетного посла… Что? Ты не хочешь послом, ты им вчера уже был? Ладно, сегодня будешь вражеским капитаном… да кем хочешь, хоть лошадью Будённого, кому какое дело – это же ИГРА.
Было ли что-нибудь на свете правдивее и праведнее таких игр? Неужто они навсегда канули в далёкое будущее, эти перевёрнутые ящики, пластмассовые мечи и простыни с дырками? Увы, похоже, навсегда. А вместе с ними – тот дивный хрустальный идеализм немыслимо чистой пробы, острейшая, протыкающая насквозь наивность, жалящая больнее любой иронии. Ни единого сбоя, ни единой фальшивой ноты, в эту игру можно только всерьёз, с погружением, без оглядки, без запинки, напрочь забывая о том, что из дома давно уже звали обедать и скоро позовут опять… Игра, чтобы от неё пробирало до костей и до пяток, должна быть непременно всерьёз. У актёра на экране дёргается перехваченное волнением горло и растерянно сияют глаза; он ни разу не Лоренс Оливье, он – мальчик, который в этот самый момент свято, истово верит в то, что он действительно капитан этой дивной летающей сковородки, только что утративший и вновь обретший посланных им на смерть людей. Тот, кто сам не играл в такое в детстве, возможно, и не поймёт, про что кино.
читать дальше
Самая для меня отрадная из стартрековских притч – «По эту сторону рая». Никто не гнал нас из Эдема, мы сами оттуда ушли. Язык, вкусивший остроты и горечи познания, уже не воспримет иных, сладких райских плодов; путь в Рай не закрыт и не заказан, но какое блаженство сознавать, что я туда не пойду, и никакое вечное блаженство мне не грозит! А самая печальная – «Мири». Я и есть та самая девочка, что прожила триста лет, не взрослея, не замечая времени среди вечных забав на пустой, прочно отгороженной от взрослых планете. Те взрослые, что сохранили в себе детские черты и на этом основании гордятся тем, что «так и не выросли», понятия не имеют о том, каково это – и вправду не вырастать. Когда за порогом взросления (взросления, а не старости) – чума, боль и потеря рассудка, и ты жив лишь до той поры, пока его не переступил.
И отчего все так ругают «Последний рубеж», считая его худшей из полнометражек? По мне, так он совершенно очарователен. Компания старых дураков на старой, разваливающейся на лету колымаге, посыпая просторы вселенной песком, из которого немедленно образуются новые туманности, под дулами автоматов в руках кротчайшего из мессий и его добрейших апостолов летит искать Бога – просто так, из чисто научного интереса. Им даже попросить Его не о чем, у них и так всё есть... Но ведь ИМЕННО ТАК Его и можно найти! Им ещё, между прочим, повезло, что вместо Него они нашли какого-то психоватого джинна, который поплевался в них молниями и быстро присмирел... А Бога так и не нашли. Должно быть, Бог уберёг. Он-то Сам, между прочим, их давно приметил, ещё с первой серии. Как это там в старом анекдоте? – Гагарин в космос летал, Бога не видал, но Бог Гагарина видел и благословил.
Лети, - говорит, - Гагарин!