Татьяна Волоконская: "Получила на свою любимую статью "Проблема исторической памяти в малороссийских текстах "Арабесок" Н.В. Гоголя" очень важный для меня комментарий от Нины Ищенко (ninaofterdingen).

Собственно, итоговый фрагмент статьи:
"…ключевой аспект заявленной в теме исследования проблемы наблюдается в возможности отождествления исторической памяти и нарративного отображения исторических представлений индивида или народа. Именно это отождествление происходит при переориентации исторической памяти с прошлого на будущее — процессе, в котором к функции сохранения истории неприметно добавляется функция её произвольного конструирования. Изучение поэтики гоголевских текстов с этой позиции представляется нам весьма актуальным".

И комментарий Нины к публикации на сайте "Одуванчик":
"Проблема сохранения памяти в отсутствие возможности письменной фиксации событий стала необычайно актуальной в наше время. Ситуация в бывших республиках СССР развивается таким образом, что русские люди, живущие там, лишены возможности получать образование на родном языке, и русская культура в этих местах выживает с опорой на народную память, передаваемую устно и не фиксируемую письменно. В этих условиях актуализируются структуры сохранения общей памяти, которые существовали задолго до Гуттенберга".

И это действительно было в самое сердце.

Чтобы объяснить, что произошло, нужно процитировать ещё кусочек статьи:
"Необходимость усилий по сохранению не прошлого, но настоящего становится понятной, если мы обратим внимание на то, что все предполагаемые фрагменты «Гетьмана», вне зависимости от своей хронологической соотнесенности, описывают один и тот же тип исторических событий – смутное время кровопролитных сражений, когда реальное положение дел меняется ежечасно и даже ежеминутно. Естественное в таких обстоятельствах увеличение роли слухов и обмена личными мнениями не проясняет, а чаще только запутывает представление о действительности. <...> Постоянно меняющаяся картина требует для своего восприятия опоры на какие-то материальные подтверждения, которые начинают в этой ситуации выполнять функцию носителя исторической памяти. <...> Важно отметить, что наиболее достоверным вещественным свидетельством истории в обстановке беспрерывных вооруженных столкновений становится руина".

Ясное дело, культурологическое понятие "руина", подкреплённое в статье ссылками на Ямпольского, напрямую соотносится с тем, что я называю эффектом непрорисованной картинки, т.е. вольного или невольного искажения истины в результате интерпретации неполной информационной картины. Отсюда очевидное следствие: когда я писала статью, я метила вовсе даже в практику украинских националистов подтасовывать историю - и совсем не держала в голове опыт русского преодоления этой подтасовки. Между тем в ситуации, когда немедленное (и доподлинное) восстановление руин невозможно, даже тот, кто ставит своей целью сохранение истории, вынужден всё так же брести по пути экстенсивной консервации знания: хранить всё, до чего удаётся физически дотянуться. История обречена на превращение в коллекцию фактов, индуктивный метод анализа - и в своей функции социального проектирования начинает опираться на воздух.

Другое дело, что у меня нет внятного решения этой проблемы. Да что там - само осознание того, что у проблемы этой есть ещё и такой аспект, у меня по-настоящему появилось только теперь. И это, конечно, был справедливый (пусть даже и незапланированный) упрёк тому, кто с трудом представляет себе, что такое физическое выживание культуры, - от того, кто борется за это выживание прямо сейчас.

We are the fortunate ones
Who've never faced oppression's gun.
We are the fortunate ones -
Imitations of,
Imitations of rebellion.
Как обычно, любимый мой Linkin Park умнее меня."
tai-simulacr.livejournal.com/281752.html