Короткая повесть Куприна «Лестригоны» оформляется не единством сюжета, а единством места действия. Это очерк о жизни и нравах жителей Балаклавы времен Куприна, то есть конца XIX века.

Лестригоны у Гомера – это народ, живущий на берегу моря-Океана. О том, что Океан – граница с царством мертвых, и на берегу его живут народы потусторонние, великаны и нелюди, я писала не так давно в цикле заметок по мотивам книги А. И. Иванчика «Накануне колонизации», о представлениях, которые бытовали древних греков во времена Гомера. Лестригоны – такой народ, живущий у входа в Аид. Куприн выбирает это название, потому что жители Балаклавы – греки, что связывает их с древнегреческим эпосом, и кроме того, они живут на берегу Черного моря, как лестригоны, от которых быстро и вовремя спасся Одиссей многомудрый, когда увидел, какая судьба постигла посланных им разведчиков:

Много сбежалося их, великанам, не людям подобных.
С крути утесов они через силу подъемные камни
Стали бросать; на судах поднялася тревога - ужасный
Крик убиваемых, треск от крушенья снастей; тут злосчастных
Спутников наших, как рыб, нанизали на колья и в город
Всех унесли на съеденье. В то время как бедственно гибли
В пристани спутники, острый я меч обнажил и, отсекши
Крепкий канат, на котором стоял мой корабль темноносый,
Людям, собравшимся в ужасе, молча кивнул головою,
Их побуждая всей силой на весла налечь, чтоб избегнуть
Близкой беды: устрашенные дружно ударили в весла.
Мимо стремнистых утесов в открытое море успешно
Выплыл корабль мой; другие же все невозвратно погибли.

Куприн сознательно выстраивает образ жителей Балаклавы как древнего, архаичного народа, живущего вне времени, наедине со стихиями – морем, небом, вином. Хотя рыбацкий промысел протекает в современных условиях, все персонажи очерков – скорее типажи, чем личности. Такие моряки и рыбаки могли появиться здесь и во времена Гомера, и во времена Куприна.

Берег Черного моря – граница двух миров еще в одном смысле – это граница моря и степи. Повесть Куприна стоит в ряду произведений, которые приобщают окраину Великой Степи к греческому миру, показывают древние формы жизненного уклада, которые в силу своей принадлежности к миру хаоса не принимают никакой формы, и потому выживают в любое время и в любую эпоху, составляя фон – с трудом поддающийся описанию, но неистребимый как море, степь и смерть.

Это еще одна возможность самоосмысления окраин Великого Поля, как названы эти территории в поэме Елены Заславской «Nemo». Если одним крылом это пространство захватывает Крым, другим оно обволакивает нынешний Донбасс – дно бывшего моря Тетис, мир Дикого Поля и Великой Степи, мир Южной России и Новороссии.