В своих «Очерках по истории дьявола» французский культуролог Мюшембле исследует формы и причины интереса человека к потустороннему за последнюю тысячу лет в Западной Европе, иногда захватывая Балканы (без графа Дракулы и сербских вампиров какой же пандемониум).
Среди прочего он сравнивает уже в ХХ веке интерес к теме дьявола, экзорцизма, колдовства и так далее в родной Франции и за океаном, в США. Мода на всё дьявольское приходит оттуда, американцы живут в повседневном контакте с чертовщиной, этим заняты их мысли, а поэтому и искусство. Однако результаты влияния этой моды во Франции определяются самой французской культурой.
Мюшембле пишет, что французы – единственный народ, определяющий себя через философию. Французы говорят о себе «мы – картезианцы», то есть последователи Декарта, основателя рационализма. «Рационалист всегда должен задавать себе вопрос: что я знаю и почему я думаю, что я это знаю» – так формулирует кредо рационализма современный математик Юдковский. Если последовательно реализовывать этот подход, множество суеверий, связанных с дьяволом, выметаются из головы или даже вовсе туда не попадают.
Наглядный пример:
«Когда в 1990 г. руководство секты Вика, международный Орден колдунов-адептов Люцифера, утверждало, что в США в ее рядах насчитывается 2 млн членов, а в Великобритании – 500 000, во Франции секта имела всего лишь 500 сторонников, из которых вдобавок в 1983 г. выделилась секта Единорога» (Мюшембле, с. 444).
За прошедшие 30 лет многое могло измениться, но как минимум традиция такая была и сохранялась очень долго.