При обсуждении популярного сериала столкнулась еще раз с явлением, которое не перестает удивлять несмотря на свою распространенность (первым среди моих друзей на этот феномен обратил внимание Сергей Шмидт из Иркутска). Речь идет о людях, имеющих опыт позднесоветской жизни в условиях строгой цензуры, и абсолютно уверенных, что все беды России от поздних восьмидесятых до наших дней происходят от того, что цензура была недостаточно строгой, а гайки были недостаточно сильно закручены.
Следующий логический шаг в этом направлении – требование запретить всё неподцензурное творчество и отдать искусство на откуп чиновникам из Минкульта и Минцифры. Какой продукт выдает Минкульт сейчас, можно увидеть по фильму «Свидетель» – скучному и бездарному настолько, что никакой пиар не помог. Механизмы обсуждения и отмены подобных решений чиновников в проектах устройства военного настоящего не предусмотрены под предлогом чрезвычайной ситуации и опасного положения.
Хочу заметить, что если активные военные действия для кого-то начались в 2022 году и кажутся явлением временным, которое скоро кончится после очередного рывка, то культурная война за мировоззрение не останавливается ни на минуту. Это значит, что пора отменять решения чиновников не наступит никогда, а восхищение их культурным продуктом может получить статус обязательного проявления патриотизма, как это было в ХХ веке. Считаю неправильным увязывать любовь к Родине и лояльность государству с одобрением любой деятельности наших министерств, тем более таких, которые за последние двадцать лет не могут продемонстрировать убедительных успехов на культурном фронте.
Также я знаю, что люди в России проявили себя как военно-организованный народ, смогли мобилизоваться и отражать угрозы, воевать и работать на победу, а потому уверена, что они не заслуживают, чтобы к ним относились как к малым детям, неспособным выбрать себе фильм на вечер без рекомендации не то что друга, но прямо чиновника из министерства. Роль бюрократии в нашей истории не так однозначна, чтобы безоговорочно верить в ее благотворность, как англичане верят в свой парламент. Ничего страшного прямо сейчас не произошло, есть время просто подумать.