Автор smirnoff-v
Наблюдая за событиями в Иране, вспоминая ситуацию у нас, прихожу к выводу, что во всем виноват город. Под городом я не имею в виду мелкие городки на 100000 населения. Я говорю о миллионниках, даже мегаполисах. Ибо городская среда порождает тяжелую умственную болезнь, симптомами которой является то, что больной всякие идей, логически стройные схемы принимает за реальность более реальную, чем наблюдаемые факты бытия. Это не удивительно, ибо горожанин с самого детства окружен искусственной средой, в определенном смысле виртуальной, даже до изобретения компьютеров. Ибо городская, искусственная среда всегда была в большой степени легко изменяемой по воли человека. Процессы вокруг горожанина линейны и обратимы в массе своей. Захотел, построил, не понравится – снес и построил новое. Это ведь не природа, где процессы чаще как раз необратимы. Нагадил – вернуть, как было, не получится.
Город развивает в горожанине мозаичное мышление (неумение мыслить комплексно, учитывать максимальное количество условий). Конечно, науке без аналитического мышления нельзя, но столь же опасно подходить к реальной жизни без способности к мышлению синтетическому. А вот этого горожанин и не умеет.
читать дальше
В свое время (в 19-м веке) этнографы выясняли, к кому относят себя белорусские крестьяне. Считают ли они себя русскими, или белорусками, или поляками? Крестьяне же молчали как партизаны и отвечали только одно – тутейшие мы, т.е. местные. На основании чего этнографы сделали вывод что крестьяне, тупая скотинка, не доросли еще до понимания своей принадлежности. Белорусские же националисты делают и вовсе примечательный вывод. Раз крестьяне не признали, что они русские, а сказали, что местные – значит они осознавали себя белорусами.
Все это, конечно, дичь, ибо спрашивали не верно. И сегодня можно вполне обосновано сказать, что крестьяне себя от русских не отделяли. Тут надо было задавать иные вопросы (этнографы их задали, но осмыслить и проинтерпретировать не сумели). А именно определить, кого белорусские крестьяне считали чужими. И выясняется замечательное!
Они твердо знали, что чужие, это немцы, поляки и т.д. В России тоже были чужие, а именно москали (это не жители Москвы, а все русские государственной службы и образованные, т.е. солдаты, чиновники, интеллигенты и т.д.), смоляне, куряне, скобари, казаки и т.д. Чувствуете разницу? В первом случае противопоставление чужим на уровне национально-этническом, а во втором случае, на уровне внутриэтническом. А последнее и говорит о том, что белорусские считали себя группой, равной именно этим внутриэтническим группам и следовательно «бессловесно» воспринимали себя русскими.
Впрочем, я совсем отклонился от темы.
читать дальше
Наблюдая за событиями в Иране, вспоминая ситуацию у нас, прихожу к выводу, что во всем виноват город. Под городом я не имею в виду мелкие городки на 100000 населения. Я говорю о миллионниках, даже мегаполисах. Ибо городская среда порождает тяжелую умственную болезнь, симптомами которой является то, что больной всякие идей, логически стройные схемы принимает за реальность более реальную, чем наблюдаемые факты бытия. Это не удивительно, ибо горожанин с самого детства окружен искусственной средой, в определенном смысле виртуальной, даже до изобретения компьютеров. Ибо городская, искусственная среда всегда была в большой степени легко изменяемой по воли человека. Процессы вокруг горожанина линейны и обратимы в массе своей. Захотел, построил, не понравится – снес и построил новое. Это ведь не природа, где процессы чаще как раз необратимы. Нагадил – вернуть, как было, не получится.
Город развивает в горожанине мозаичное мышление (неумение мыслить комплексно, учитывать максимальное количество условий). Конечно, науке без аналитического мышления нельзя, но столь же опасно подходить к реальной жизни без способности к мышлению синтетическому. А вот этого горожанин и не умеет.
читать дальше
В свое время (в 19-м веке) этнографы выясняли, к кому относят себя белорусские крестьяне. Считают ли они себя русскими, или белорусками, или поляками? Крестьяне же молчали как партизаны и отвечали только одно – тутейшие мы, т.е. местные. На основании чего этнографы сделали вывод что крестьяне, тупая скотинка, не доросли еще до понимания своей принадлежности. Белорусские же националисты делают и вовсе примечательный вывод. Раз крестьяне не признали, что они русские, а сказали, что местные – значит они осознавали себя белорусами.
Все это, конечно, дичь, ибо спрашивали не верно. И сегодня можно вполне обосновано сказать, что крестьяне себя от русских не отделяли. Тут надо было задавать иные вопросы (этнографы их задали, но осмыслить и проинтерпретировать не сумели). А именно определить, кого белорусские крестьяне считали чужими. И выясняется замечательное!
Они твердо знали, что чужие, это немцы, поляки и т.д. В России тоже были чужие, а именно москали (это не жители Москвы, а все русские государственной службы и образованные, т.е. солдаты, чиновники, интеллигенты и т.д.), смоляне, куряне, скобари, казаки и т.д. Чувствуете разницу? В первом случае противопоставление чужим на уровне национально-этническом, а во втором случае, на уровне внутриэтническом. А последнее и говорит о том, что белорусские считали себя группой, равной именно этим внутриэтническим группам и следовательно «бессловесно» воспринимали себя русскими.
Впрочем, я совсем отклонился от темы.
читать дальше