На момент, когда известный религиевед В. Топоров писал о ведийском мировоззрении, в археологии существовало такое понятие, как ведийская ночь:
Что и из каких источников известно о мире вещей, в котором жили ведийские арии во 2-й половине II и начале I тысячелетия до нашей эры, и в какой мере восстанавливается быт их в свете этого «вещного» мира? Прежде всего бросается в глаза, что в отличие от большинства великих культур древности (Египет, Двуречье, Малая Азия, Древние Балканы, эгейский и эллинский мир, Италия, Иран, Китай и др.), относительно, а иногда и весьма полно сохраняющих следы быта в его «вещном» освещении, ведийская культура с археологической точки зрения представляется в значительной степени немой, более того – насколько немой, что один из виднейших специалистов в этой области всерьез вопрошает – «Возможна ли ведийская археология?». Немота ведийской археологии находится в резком противоречии с «красноречивостью» археологических свидетельств о значительно более ранней культуре городской цивилизации долины Инда. После гибели этой цивилизации примерно в середине XVIII в. до н. э. почти на 1200 лет, вплоть до Будды, растянулась эпоха, называемая «ведийской ночью». Эта ночь, озаряемая вспышками творческого духа, вместила в себя столь замечательные достижения религиозного умозрения и поэзии, что никто не сомневается в величии ведийской культуры. Но ее создатели, как пишет современный исследователь, «кажется, не оставили на земле никаких следов». С. 16.
Топоров, В. Н. Ведийский «вещный» космос («Слова и вещи»: язык как источник реконструкции мира вещей) / В. Н. Топоров // Исследования по этимологии и семантике. Т. 3: Индийские и иранские языки. Кн. 1. – М. : Языки славянских культур, 2009. – С. 7 – 89.
Что и из каких источников известно о мире вещей, в котором жили ведийские арии во 2-й половине II и начале I тысячелетия до нашей эры, и в какой мере восстанавливается быт их в свете этого «вещного» мира? Прежде всего бросается в глаза, что в отличие от большинства великих культур древности (Египет, Двуречье, Малая Азия, Древние Балканы, эгейский и эллинский мир, Италия, Иран, Китай и др.), относительно, а иногда и весьма полно сохраняющих следы быта в его «вещном» освещении, ведийская культура с археологической точки зрения представляется в значительной степени немой, более того – насколько немой, что один из виднейших специалистов в этой области всерьез вопрошает – «Возможна ли ведийская археология?». Немота ведийской археологии находится в резком противоречии с «красноречивостью» археологических свидетельств о значительно более ранней культуре городской цивилизации долины Инда. После гибели этой цивилизации примерно в середине XVIII в. до н. э. почти на 1200 лет, вплоть до Будды, растянулась эпоха, называемая «ведийской ночью». Эта ночь, озаряемая вспышками творческого духа, вместила в себя столь замечательные достижения религиозного умозрения и поэзии, что никто не сомневается в величии ведийской культуры. Но ее создатели, как пишет современный исследователь, «кажется, не оставили на земле никаких следов». С. 16.
Топоров, В. Н. Ведийский «вещный» космос («Слова и вещи»: язык как источник реконструкции мира вещей) / В. Н. Топоров // Исследования по этимологии и семантике. Т. 3: Индийские и иранские языки. Кн. 1. – М. : Языки славянских культур, 2009. – С. 7 – 89.
