Нравственные скитальчества и Вальтер Скотт как тик-ток

Я люблю читать мемуары, но не считаю правильным выносить суждения о нравственных качествах автора на основании его мемуаров. Это как ситуация с Цицероном – весь компромат на него мы знаем из сотен писем, которые он сам написал, а что творили другие деятели республики, не оставившие столько текстов, остается за кадром. Лучше оценивать мемуар как текст, работающий вне личных обстоятельства автора.

С произведением Аполлона Григорьева «Мои литературные и нравственные скитальчества» ситуация непростая. Уже название предполагает, что нравственность – одна из главных тем текста, и придется как-то ее отрефлексировать. К счастью для моего принципа оценки, тему нравственных скитальчеств автор только начал, но не успел развернуть. В книге описано в основном его детство в купеческой Москве.

Автор вносит еще один нюанс в противопоставление Москвы и Петербурга. Бездушному Питеру противостоит не просто Москва и не Москва дворянская, а Москва купеческая, хранящая старые традиции и черты подлинного русского характера. В этом ключе автор переосмысливает литературные явления своей юности, в частности, деятельность Полевого и Надеждина.

Рядового же читателя больше всего заинтересует роль Вальтер Скотта в становлении и воспитании молодого поколения. В пушкинские времена Вальтер Скотт был тик-током, утюбом, телевизором, кинематографом, Дюма и Конан Дойлем последующих поколений. Вальтер Скотт развлекал, поставлял информацию об окружающем мире и давал образцы поведения. Его читали и дети, и взрослые, некачественные издания в плохих переводах выходили десятками и разлетались мгновенно. Такой успех уже не повторить, он прошел при жизни самого Григорьева: мемуарист описывает это явление как давно не имеющее места и даже забытое. Но это было. И место Вальтер Скотта в библиотеках на полках с приключениями для детей – это легкий, почти неслышный отголосок той невероятной популярности, сформировавшей целое поколение почти двести лет назад.

@темы: книги, Григорьев, Валтер Скотт

---

Две части одного романа: школа и любовь в «Непостоянных величинах»

Роман Булата Ханова «Непостоянные величины» стал одним из ярких дебютов 2010-х гг. Позиционируется как лучшее произведение о современной российской школе, новый «Географ глобус пропил». С такой рекомендацией я его и прочитала. С учетом того, что мне и первый географ не понравился, от второго я много не ждала, но решила попробовать.

Книга написана хорошо, но имеет существенный недостаток: она состоит из двух частей, которые по жанру и сюжету никак не соприкасаются. Одна часть действительно про школу, а вторая о любви, и связаны они чисто внешне, как случайные обстоятельства в жизни одного и то же человека. В этих двух частях романа нет общих идей, нет знаний и умений, которые главный герой вынес бы из первой части и применил во второй, и наоборот. Нет общих тем, нет момента истины, который заставил бы пазл сложиться. Книга представляет собой набор эпизодов, которые сами по себе неплохи, но композиционно в единое целое не связываются. Ни школьная, ни любовная часть в себе не закончены, обе вместе они тоже ни к какому логичному финалу не приходят.

Вывод: потенциал у автора есть, можно надеяться на новые, более композиционно проработанные произведения.

@темы: книги, Ханов

---

Дешёвый город Лейпциг, в котором куртизируют и платят безделку в библиотеке

Карамзин, «Письма русского путешественника».

«1789 год.
Говорят, что в Лейпциге жить весело, – и я верю. Некоторые из здешних богатых купцов часто дают обеды, ужины, балы. Молодые щеголи из студентов являются с блеском в сих собраниях: играют в карты, танцуют, куртизируют. Сверх того, здесь есть особливые ученые общества, или клубы; там говорят об ученых или политических новостях, судят книги и проч. – Здесь есть и театр; только комедианты уезжают отсюда на целое лето в другие города и возвращаются уже осенью, к так называемой Михайловой ярманке.

Для того, кто любит гулять, много вокруг Лейпцига приятных мест; а для того, кто любит услаждать вкус, есть здесь отменно вкусные жаворонки, славные пироги, славная спаржа и множество плодов, а особливо вишни, которая очень хороша и теперь так дешева, что за целое блюдо надобно заплатить не более десяти копеек.

В Саксонии вообще жить недорого. За стол без вина плачу здесь 30 коп., за комнату – также 30 коп., то же платил я и в Дрездене.

Почти на всякой улице найдете вы несколько книжных лавок, и все лейпцигские книгопродавцы богатеют, что для меня удивительно. Правда, что здесь много ученых, имеющих нужду в книгах; но сии люди почти все или авторы, или переводчики, и, собирая библиотеки, платят они книгопродавцам не деньгами, а сочинениями или переводами. К тому же во всяком немецком городе есть публичные библиотеки, из которых можно брать для чтения всякие книги, платя за то безделку.
Книгопродавцы изо всей Германии съезжаются в Лейпциг на ярманки (которых бывает здесь три в год; одна начинается с первого января, другая – с Пасхи, а третья – с Михайлова дня) и меняются между собою новыми книгами. Бесчестными почитаются из них те, которые перепечатывают в своих типографиях чужие книги и делают через то подрыв тем, которые купили манускрипты у авторов. Германия, где книжная торговля есть едва ли не самая важнейшая, имеет нужду в особливом и строгом для сего законе.

Вы пожелаете, может быть, знать, как дорого платят книгопродавцы авторам за их сочинения? Смотря по сочинителю. Если он еще неизвестен публике с хорошей стороны, то едва ли дадут ему за лист и пять талеров; но когда он прославится, то книгопродавец предлагает ему десять, двадцать и более талеров за лист».

@темы: книги, Карамзин

---

Карамзин в Кёнигсберге

Дневники, письма, путевые записки сейчас не так популярны, как в XVIII веке, но и для нашего современника они имеют свою прелесть. «Письма русского путешественника» Карамзина сейчас даже интересней читать, что в 1789 году, когда он отправился в свое путешествие, потому что помимо географического пути добавляется перемещение во времени, и получается маленькое чудо:
«Кенигсберг, июня 19, 1789
Вчера в семь часов утра приехал я сюда, любезные друзья мои, и стал вместе с своим сопутником в трактире у Шенка.
Кенигсберг, столица Пруссии, есть один из больших городов в Европе, будучи в окружности около пятнадцати верст. Некогда был он в числе славных ганзейских городов. И ныне коммерция его довольно важна. Река Прегель, на которой он лежит, хотя не шире 150 или 160 футов, однако ж так глубока, что большие купеческие суда могут ходить по ней. Домов считается около 4000, а жителей 40 000 -- как мало по величине города! Но теперь он кажется многолюдным, потому что множество людей собралось сюда на ярманку, которая начнется с завтрашнего дня. Я видел довольно хороших домов, но не видал таких огромных, как в Москве или в Петербурге, хотя вообще Кенигсберг выстроен едва ли не лучше Москвы.
Здешний гарнизон так многочислен, что везде попадаются в глаза мундиры. Не скажу, чтобы прусские солдаты были одеты лучше наших; а особливо не нравятся мне их двуугольные шляпы. Что принадлежит до офицеров, то они очень опрятны, а жалованья получают, выключая капитанов, малым чем более наших. Я слыхал, будто в прусской службе нет таких молодых офицеров, как у нас; однако ж видел здесь по крайней мере десять пятнадцатилетних. Мундиры синие, голубые и зеленые с красными, белыми и оранжевыми отворотами».

@темы: книги, Карамзин

---

Карамзин в Кёнигсберге

Дневники, письма, путевые записки сейчас не так популярны, как в XVIII веке, но и для нашего современника они имеют свою прелесть. «Письма русского путешественника» Карамзина сейчас даже интересней читать, что в 1789 году, когда он отправился в свое путешествие, потому что помимо географического пути добавляется перемещение во времени, и получается маленькое чудо:

«Кенигсберг, июня 19, 1789

Вчера в семь часов утра приехал я сюда, любезные друзья мои, и стал вместе с своим сопутником в трактире у Шенка.

Кенигсберг, столица Пруссии, есть один из больших городов в Европе, будучи в окружности около пятнадцати верст. Некогда был он в числе славных ганзейских городов. И ныне коммерция его довольно важна. Река Прегель, на которой он лежит, хотя не шире 150 или 160 футов, однако ж так глубока, что большие купеческие суда могут ходить по ней. Домов считается около 4000, а жителей 40 000 -- как мало по величине города! Но теперь он кажется многолюдным, потому что множество людей собралось сюда на ярманку, которая начнется с завтрашнего дня. Я видел довольно хороших домов, но не видал таких огромных, как в Москве или в Петербурге, хотя вообще Кенигсберг выстроен едва ли не лучше Москвы.

Здешний гарнизон так многочислен, что везде попадаются в глаза мундиры. Не скажу, чтобы прусские солдаты были одеты лучше наших; а особливо не нравятся мне их двуугольные шляпы. Что принадлежит до офицеров, то они очень опрятны, а жалованья получают, выключая капитанов, малым чем более наших. Я слыхал, будто в прусской службе нет таких молодых офицеров, как у нас; однако ж видел здесь по крайней мере десять пятнадцатилетних. Мундиры синие, голубые и зеленые с красными, белыми и оранжевыми отворотами».

@темы: книги, Карамзин

---

Ход королевы: всё на месте

«Ход королевы» – самый успешный сериал Netflix о девочке из детдома, которая стала шахматной чемпионкой мира, победив страшного русского гроссмейстера. Этот сериал ругали за Повестку Виктор Мараховский и Егор Холмогоров, так что начинала я его с опаской.

Всё оказалось далеко не так плохо, как я боялась. Повестки (феминисткой и ЛБГТ-темы) там гораздо, в разы меньше, чем даже в детском сериале «Баффи – истребительница вампиров», который я всё же пережила двадцать лет назад.

Сериал хороший. Не зря на Украине нашлась авторка, считающая его достойным запрета: идеализация СССР удалась на славу. Причем от исторической правды авторы не отступили, и честно воспроизвели не самые лучшие черты тогдашней действительности: спецслужбист при спортсмене в заграничных поездках, богатейшие застолья для узкого круга и даже низкопоклонство перед Западом. И в то же время, наряду с серыми и ненарядными людьми в Москве, показано массовое увлечение шахматами в Союзе и спортивное содружество советских шахматистов. И жизнеутверждающий финал: искусство должно принадлежать народу, и оно принадлежит народу, и главная героиня это поняла.

Возможно, Егора Холмогорова зацепило, что в фильме постоянно употребляется слово «советский» и никогда – «русский». Не Россия, а Союз, не гениальный русский шахматист, а советский гроссмейстер. Но в этом тоже есть правда жизни, хоть может быть и неприятная.

Не шедевр всех времен, но рост популярности шахмат после него абсолютно понятен. Хороший, добротный фильм, можно смотреть.

@темы: кино, сериалы, Ход королевы

---

Ривер: хорошее начало

И печальный финал. Сериал «Ривер» рассказывает о полицейском в современном Лондоне, только это не Лондон Шерлока, а Лондон мигрантов и мелких наркоторговцев, зимнее, печальное и унылое место. Ривер настолько тонко чувствует ситуацию, что визуализирует свои размышления в виде людей, о которых думает, и по-настоящему с ними общается. Правда, ни один из них не говорит ему того, чего он сам не знает, но и того, что есть, хватает для раскрытия дел. Помогает лучше развешивания документов на прозрачной стенке.

Сериал недлинный, детективный сюжет свой в каждой серии плюс сквозной на весь сериал. Будни уставших замученных жизнью людей в юридической и правоохранительной системе показаны достоверно. Единственный минус, который на мой вкус испортил всё дело, это инцест как разгадка или разгадка в инцесте. Старое доброе убийство за наследство или передел сфер влияния между бандами – это слишком банально в наши дни, чтобы задело за живое, нужен притянутый за уши инцест, причем в самом неожиданном месте. Я бы простила весь психоанализ, проговаривание проблем и примирение с подсознанием в группах поддержки, в конце концов, я смотрела «Элементарно», но вот эта вот разгадка в финале – нет, не могу.

Ривера играет Стеллан Скарсгард, один из любимых актеров Ларса фон Триера, широкой публике известный как Билл Прихлоп Тёрнер из сериала о пиратах Карибского моря. Он умеет, и лучше бы его использовали с большим КПД.

@темы: Ривер, кино, сериалы

---

Легенда о волках

Полнометражный мультфильм «Легенда о волках» (WolfWalkers) от создателей «Песни моря» и «Тайны Келлс» я посмотрела на исходе 2020 года. Если кратко, то надежды не оправдались, не стоит.

Если немного подробней, то главную претензию озвучила Марина Аницкая: в противостоянии природы и цивилизации, леса и города, волков и людей одна сторона окарикатурена до такой степени, что физически неприятно на них смотреть. Гарри Бардин отдыхает, это уже от меня. Основные моменты сюжета повторяют «Принцессу Мононоке», только в духе дня вместо мальчика сторону людей и их заводов представляет девочка, на лицо столь же ужасная, сколь и другие представители ее вида.

К сомнительным, но плюсам произведения может быть отнесено то, что в нем изображается лорд-протектор Оливер Кромвель. Советскому читателю он знаком в первую очередь по продолжению «Трех мушкетеров» и больше особо нигде не встречался. Здесь он есть и показан таким великим и ужасным, что понимаешь Змейка из «Школы в Кармартене» – хочется сделать ему кровопускание.

Не скажу, что впустую потраченное время, но пересматривать точно не захочется.

@темы: мультфильмы, Легенда о волках

---

Что знает Оливия?

Мини-сериал 2014 года о замученной жизнью провинциальной учительнице, которая наносит ответный удар, постоянно в течение многих лет угрызая окружающих. Это тема произведения. Идея же сериала заключается в том, что никогда не поздно начать всё сначала. За минуту до смерти, в старости и в одиночестве, несмотря на свою вину и свои отрицательные качества, можно переродиться, стать новым человеком и войти в новый мир.

Тяжеловато для меня по стилистике – семейная драма, где все ругаются и всем плохо, но я досмотрела и выводы сделала. Кого интересует эта проблематика, смело можно
смотреть.

@темы: кино, сериалы

---

Боевик «Азова» с «молотом Гитлера» в руках

Нина ИЩЕНКО

По сообщение интернет-издания Zaborona 11 декабря 2020 года в киевском Дворце культуры на Шулявке состоялся Heretic Fest. Хотя раньше подобные мероприятия посещали гости из разных стран, в 2020 году из-за карантинных мер приехали только группы из России и Украины.

Как пишет общественный деятель Эдуард Долинский, гвоздем программы стала российская группа «М8Л8ТХ», название которой можно расшифровать как «Молот Гитлера», вокалистом которой является боевик «Азова» Алексей Левкин, принимавший участие в боевых действиях в Донбассе.

Россиянин Алексей Левкин является ключевой фигурой в лоббистских усилиях «Азова» по предоставлению украинского гражданства иностранным ультраправым соратникам, которые вступили в их ряды. Он также является одним из основателей неонацистской организации «Wotanjugend», члены которой прославляют Адольфа Гитлера, героизируют ультраправых боевиков, транслируют идеологию ненависти на Украине.

Концерт в Киеве – печальное свидетельство того, что идеология ненависти находит сторонников во всем мире. Это не единичное явление, концерт проводится на регулярной основе, и объединяет людей общих ценностей из Украины, России и Европы.

Эти общие ценности представляют собой симулякр неонацистской идеологии. Обычные горожане, офисные работники, обитатели соцсетей в свободное время приходят на подобные концерты, показывая миру и себе собственную значительность. Некоторым просто нравится тяжелый металл, некоторые прочитали в паблике альтернативную историю мира, Европы и России, и пришли на концерт, чтобы встретиться с единомышленниками.

Что же мешает отнестись к этому явлению как к одному из неизбежных следствий культурного разнообразия современного мира? Кто-то играет в эльфов и гномов, а кто-то в истинных арийцев. Это музыкальное культурное мероприятие, какое до этого дело окружающим?

Дело в том, что подобные точки сборки, устроенные по сетевому принципу, с активным костяком и сменной периферией случайных людей, выполняют в обществе три важные функции. Это источники распространения идеологии ненависти, точки коррекции исторической памяти и часть работы по легализации насилия в обществе. Все три аспекта взаимосвязаны и усиливают друг друга. Такая работа особенно опасна на Украине.

Неонацистская идеология опасна не символикой и магией цифр. Основной признак неонацистской идеологии – расчеловечивание какой-то группы населения и легализация насилия по отношению к этой группе. На Украине такой расчеловеченной группой населения являются русские, и насилие по отношению к ним легализуется все годы войны в Донбассе. Как написал председатель СП ЛНР Глеб Бобров: «Кровь пролитая одними жителями Украины ради принципов «суверенітету та територіальної цілісності» и прочего «АрМоВира» – это, разумеется, серьезные разломы, но ещё и не «сумерки богов». Цивилизационный разлом начинается тогда, когда общество достигает консенсуса – некого внутреннего договора, что, мол, вот этих и этих граждан можно убивать и грабить по таким-то и таким-то критериям и это теперь не считается преступлением, нарушением правил ведения войны и чего-то там ещё, ибо отныне таковые граждане больше не считаются людьми. Критерии могут быть любыми: паспорт, мировоззрение, язык, вероисповедание, территория, и так далее. Термин «убивать» здесь не фигура речи. Убивать последовательно и целенаправленно можно индивидуально и выборочно, как, например, писателя Олеся Бузину, мариупольского журналиста Сергея Долгова и тысяч других «несогласных» ликвидированных демонстративно, умерших «при невыясненных обстоятельствах», или «пропавших» и «прикопанных» в бесчисленных украинских посадках. Ещё убивать можно оптом, не разбирая лиц и полов, как в одесском Доме профсоюзов или под неизбирательными ударами ствольной и реактивной артиллерии по городам и поселкам Донбасса. Всех этих выведенных за скобки юрисдикции граждан убивать можно вот уже седьмой год подряд, ибо народ Украины так внутри себя договорился».

На Украине неонацистская идеология ненависти из постмодернистской игры с символами превратилась в реальность, причем сразу на двух направлениях. Украина воюет с Донбассом в реальном времени и работает над изменением исторической памяти о Великой Отечественной войне. Усилиями украинского правительства и общественных организаций за последние годы обесценены и отодвинуты на периферию культуры такие образы как воин-победитель фашизма, советский партизан, подпольщик и другие. Эти фигуры вытесняются в область семейной памяти, исторической памяти локальных сообществ, а на официальном уровне героизируются украинские нацисты и коллаборанты Степан Бандера, Роман Шухевич и другие. На фоне государственной политике по героизации украинских нацистов один концерт в одном клубе выглядит довольно невинно. Однако нужно учитывать, что это еще одна точка трансляции идеологии ненависти и еще один элемент системы по легализации насилия в обществе.

Идеология ненависти работает на расчеловечивание какой-то группы населения, избираемой по расовому, языковому, национальному признаку. На Украине такой группой являются русские и русскоязычные. Продвижение нацистской идеологии в стране, на территории которой разворачивались масштабные бои с нацистами, возможно только при значительной трансформации исторической памяти, и над этим украинская культура последовательно работает в течении нескольких десятилетий, проводя мероприятия, выпуская книги и фильмы, проводящие мысль о том, что по отношению к русским в украинской истории допустима любая несправедливость, дискриминация, насилие вплоть до убийства. Легитимация насилия по отношению к расчеловеченной группе населения в настоящее время – логичный следующий шаг, который делает украинское общество.

Не хотелось бы увеличивать значимость маловажных событий вроде этого концерта на периферии культуры. Подобные певцы и аудитория существуют и в других странах, включая Россию. Однако именно на Украине это явление из маргинального имеет все шансы стать мэйнстримом, потому что на Украине стало государственной политикой приучение общества к насилию по отношению к той же этно-культурной группе, которая играла эту роль для Гитлера и истинных арийцев прошлого столетия. Концерт в Киеве – тревожный знак для украинского общества, еще один повод задуматься, еще одно направление работы по очеловечиванию культурного пространства. Люди Донбасса не устают надеяться, что на Украине возникнут силы, готовые этим заниматься.

lugansk1.info/105520-boevik-azova-s-molotom-git...

@темы: неонацизм, Донбасс, Украина, идеология ненависти

---

Как Фолкнер превращает читателя в персонажа

О Фолкнере я читала мало. Он сам по себе так великолепен, что никакие сведения, разъяснения и уточнения не могут ничего прибавить. Я всегда руководствовалась мыслью, что чем читать о Фолкнере, лучше в это время почитать самого Фолкнера. Так что лекция Андрея Аствацатурова из того же цикла об американской литературе на «Арзамасе» оказалась, наверное, первой критикой Фолкнера, с которой я ознакомилась.

Во-первых, приятно, что люди любят Фолкнера за то же, за что и я: за единый мир, который он описывает во всех своих романах, за многоголосие персонажей, представляющих одну и ту же историю под разными углами в разное время, и чтобы понять происходящее в одном романе, нужно прочитать несколько других. И конечно же, за манеру письма. Основной прием Фолкнера состоит в полном удалении обобщений: читатель сразу оказывается в ситуации, которую он видит глазами одного из персонажей, не зная начал и окончаний, а также того, что и почему происходит.

Никаких подсказок читателю, и в этом Фолкнер сходен с Достоевским. Нужно самому вникать, разбираться на каждом шагу, что происходит, почему сказано именно это и к чему всё движется. Однако когда читатель входит в этот мир, он уже остается там навсегда. Истории обрастают подробностями, мелькнувшие на обочине сюжеты развиваются дальше в новых книгах, читатель входит в сад расходящихся тропок и гуляет по нему сколько угодно.

Как верно заметил лектор, Фолкнер превращает читателя в одного из своих персонажей, и это удается ему лучше, чем кому-либо другому. Как я писала в «Локусах и фокусах….», всё это многоголосие и развилки реализуют принцип создания и функционирования фандома, и с этой методикой можно сейчас столкнуться много где, но я это поняла по книгам Фолкнера.

Во-вторых, я узнала из лекции о влияния и источниках вдохновения. Это Анри Бергсон, Федор Достоевский и Джозеф Конрад. Об Анри Бергсоне можно было легко догадаться. Им вдохновлялся Пруст и все, кто пытался изобразить время. Движение во времени в разных направлениях, ассоциации, пробуждающие эмоции и привязывающие впечатления к определенному событию, весь этот комплекс идей о живом времени и текучем сознании, он безусловно восходит к Бергсону. От Достоевского – моральная и экзистенциальная проблематика, а также отмеченное выше сходство в манере обращения с читателем. А вот Джозеф Конрад был для меня полной неожиданностью. Поляк, который сознательно стал писать на английском, чтобы завоевать более обширный рынок англоязычной литературы, он всегда вызывал у меня в первую очередь сожаление, и только во вторую восхищение его мастерством. Видимо, отказ от идентичности оказался более чем успешным, раз он повлиял на таких звёзд, как Фолкнер и Борхес. Из книг Конрада пришел сильный герой и взята тема противостояния человека с природой.

Пишу о Фолкнере и всё яснее понимаю, что стоит, пожалуй, вернуться к старой стратегии: пока есть несколько праздничных дней, перечитать «Особняк» или «Авессалом, Авессалом».

@темы: Фолкнер, Арзамас

---

Апдайк – кальвинист-мифолог

Основные положения лекции Андрея Аствацатурова об Апдайке следующие. Безусловный гений. Кальвинист по существу, всегда полемизировавший с экзистенциалистами на тему осмысленности мира: если для Сартра мир нечеловекоразмерен и полностью бессмыслен, то для Апдайка мир хоть и не имеет смысла, но подчиняется замыслу, а замысел человек может реализовать в своем труде на том месте, где он находится. Такая живая иллюстрация книги Макса Вебера о протестантской этике.

В своем самом значительном романе «Кентавр» Апдайк на всех уровнях текста применяет прием, которому была суждена большая жизнь в литературе постмодерна: изображение древнегреческих богов в виде наших современников. В провинциальном американском городке живут под другими именами кентавр Хирон – отец героя, Прометей бунтующий – сам герой, Зевс – директор школы, трудовик Гефест, богиня Венера и ее любовник Марс. Что характерно, всё это буйство мифологем структурируется христианскими идеями о жертве, смирении, подчинении Замыслу.

Если говорить об американской литературе, то постоянное сравнение Юлы Варнер с Еленой Прекрасной у Фолкнера – это движение в том же направлении, хотя и не развернутая полностью структура. Если говорить о современной русской литературе, этот прием реализован в нашумевшем романе Алексея Сальникова «Петровы в гриппе и вокруг него», который удостоен приза критического жюри литературной премии НОС (2017) и премии «Национальный бестселлер» (2018), а также экранизирован и поставлен на сцене в Центре современной драматургии (г. Екатеринбург) в 2019 году и в Гоголь-центре (г. Москва) в 2020 году.

И конечно не будем забывать историю аспиранта Фёдора в книге «Овидий в изгнании» Романа Шмаракова. В этой энциклопедии русской литературы есть всё, есть и мифологизация обыденности.

Не скажу, что это достаточный побудительный мотив для дальнейшего знакомства с творчеством Апдайка, но как минимум некоторая ясность появилась.

@темы: книги, Апдайк

---

«Уверен, небо слышит нас. И посылает то, что надо»

Как только я вопросила мироздание, кто и зачем Апдайк, информационное море вынесло к моим ногам ссылочку на Арзамас, лекцию Андрея Аствацатурова об американской литературе вообще и Апдайке в частности:
arzamas.academy/courses/64/4

@темы: Апдайк

---

Символический смысл зеркала в богословии

«Сын есть «Образ сущности» Отца (imago substantiae) и в Самом Себе, как в зеркале (tamquam speculum), отражает всю полноту природы Отца (imago naturae, imago substantiae), не отличаясь по природе (indifferens; naturae indifferentia) от Того, чьим Образом и «неразличным подобием» (indiscreta similitudo) Он является».

Из сочинения «О Троице» святого Илария Пиктавийского (315 – 367), цитируется по работе А. Р. Фокина «Античная философия и формирование тринитарной доктрины в латинской патристике», с. 181.

Эту книгу мне в свое время посоветовал Владимир Карбань, и Новый год я начала с нее.

@темы: зеркало, Фокин, богословие

---

Дикий охотник Актеон

Актеон, по преданию, был разорван собаками Артемиды за то, что увидел богиню обнаженной во время купания. Этот сюжет использовал Николай Гумилёв, однако в его короткой пьесе, скорее зарисовке, мы видим волшебство, а не древние хтонические практики. Между тем разрывание на куски роднит Актеона с Дионисом, добавляя к образу бога вина еще одну ипостась – дикого охотника, уловляющего души для подземного царства мертвых.

Как пишет В. Иванов в своем исследовании, «народ знал на земле дикого охотника – Загрея, ловца душ, увлекаемых им в подземный мрак, – Актеона, истуканы которого связывались узами, – и другие лики и имена того же Сильного Ловчего, чья лютая свора растерзывает путника, застигнутого в горах призрачной охотой. «Это – владыка душ, Дионис, – подсказывали орфики, – его нужно благословлять. И Зевсов отрок, пожранный титанами, не кто иной, как тот же Сильный Ловчий, Загрей Дионис» (Иванов, с. 176).

@темы: Иванов, Дионис, мифология, Актеон

---

Дионис – чёрное солнце

Еще один аспект противостояния Диониса и Аполлона раскрывает Иванов в своей книге «Дионис и прадионисийство». Если Аполлон – светлое солнце мира живых, то Дионис – чёрное солнце мертвецов:

«В качестве бога страдающего и умирающего Дионис преимущественно отожествляется с солнцем запавшим и невидимым, светилом темного царства и секи смертной. Для фригийцев и пафлагонцев весна – возврат или пробуждение, осень – уход или обмирание Солнцебога. Аполлон – дневное, Дионис – ночное солнце, светящее в нижней полусфере, по священному преданию в Элиде, так формулированному, вероятно, под дельфийским влиянием, но коренящемуся, по-видимому, в местном веровании в Диониса подземного – владыку отшедших и солнце теней. Дуализм летнего и зимнего солнцепочитания лег в основу двуединой дельфийской религии Феба-Диониса. Круглые храмы Диониса-Солнца во Фракии символизировали, должно думать, солнечную гробницу, недра земли, раскрывшиеся, чтобы приять и утаить от живых, на время его исчезновения (aphanismos), Диониса-Сабазия; ибо круглые здания суть, по древнейшему назначению своему, гробницы» (Иванов, с. 175).

@темы: Иванов, Дионис, мифология

---

Иствикские ведьмы (Иствикские вдовы)

Роман Джона Апдайка оказался для меня первым знакомством с автором, скорее всего, и последним. Давным-давно я видела фильм с Джеком Николсоном, и смутные образы персонажей помогали визуализировать сюжет.

В книге описан маленький американский городок, в котором проживают три вдовы, три ведьмы – повелительницы сексуальной сферы. Они осознают свою принадлежность инфернальной стороне бытия, и раз в неделю собираются вместе, чтобы посплетничать и поколдовать. Вокруг них, с их подачи и ненавязчивого вмешательства, происходят страшные события – разрушение семьи, самоубийство, убийство. Дамы сталкиваются с дьяволом, становятся его любовницами, остаются, как водится, в дураках, но, что не так тривиально, живыми, и покидают город.

Ведьмы, сеющие зло самим фактом своего существования, – очень каноничный сюжет, прямо для «Молота ведьм». Это меня несколько удивило на фоне апологии колдовства и сатанинских сил в западной культуре. Необычные события контрастируют со стилем автора. Описаны события в реалистической манере качественного англоязычного романа типа Голсуорси, никакого сюрреализма в методе.

Мне сложно понять, что в этой книге такого необычного для 1984 года, и особой привлекательности автора я не ощутила. Без новых причин я к его творчеству возвращаться не буду. Если вы любите Апдайка, воспользуйтесь случаем, расскажите за что.

@темы: книги, Апдайк

---

Аналог индийского ритуала в «Пире» Платона

И теперь самое важное – архаичный слой платоновской философии:

«Наконец, едва ли не самым интересным среди подобного рода фактов (см. подборку материала в книге М. Смита [27, с. 64 и ел.]) следует считать свидетельство Платона, приводимое им в диалоге «Пир».

Как известно, участники диалога, собравшиеся на праздничную пирушку в доме поэта Агафона, по очереди произносят панегирики в честь бога любви Эрота. Платон располагает речи собеседников по линии возрастания их философской значимости и глубины. Последним по порядку выступает Сократ, устами которого автор развивает свое знаменитое учение об Абсолютно Прекрасном как с пределе, к которому должен стремиться каждый истинный философ:

«Вот каким путем нужно идти в любви – самому или под чьим-либо руководством: начав с отдельных проявлений прекрасного, надо все время, словно бы по ступенькам, подниматься ради самого прекрасного вверх – от одного прекрасного тела к двум, от двух – ко всем, а затем от прекрасных тел к прекрасным нравам, а от прекрасных нравов к прекрасным учениям, пока не... познаешь наконец, что же такое – прекрасное [само по себе]. И в созерцании прекрасного самого по себе... только и может жить человек, его увидевший» (211cd).

К сожалению, речь Сократа, этот поток глубочайших идей, столь блистательно сформулированных, производит в целом тягостное впечатление: современный читатель не может абстрагироваться от знания о том, что «любовь», о которой здесь все время идет речь (Сократ, кстати, выступает в диалоге как «знаток любви» – 207с. «почитатель владений» Эрота, «всячески в них подвизающийся», – 212Ь) и которая кладется Платоном в основание всей прогрессии к Абсолюту, это не что иное, как пресловутая «греческая любовь» юношей к юношам, присутствие которой, словно трупный яд, разлагает прекрасные слова и идеи.

Это противоречие, однако, получает неожиданное разрешение в заключительной части «Пира», где Платон описывает чисто мистериальную передачу «энергии» (т. е. личности) от учителя к ученику. При этом, говоря о вещах эзотерических, философ применяет тщательно продуманную технику сокрытия, «обесценивания» тех из ряда вон выходящих фактов, которые он сообщает. Обратимся к тексту «Пира».

Едва Сократ успевает закончить свою речь, «в наружную дверь застучали так громко, словно явилась целая ватага гуляк, и послышались звуки флейты... Вскоре со двора донесся голос Алкивиада, который был сильно пьян и громко кричал, спрашивая, где Агафон...» (212cd) и т. д. Далее Алкивиад входит и после шутливой перебранки с Сократом произносит свою речь – панегирик, но уже не Эроту, а Сократу.

Из этого структурного соположения обоих персонажей (ведь оба они – объекты похвальных слов) следует вывод о некой божественности Сократа, эксплицитно затем неоднократно подтвержденный; и это хорошо согласуется с индийскими представлениями о божественности учителя. Однако критика, введенная в заблуждение сумбурно-дурашливой характеристикой Алкивиада в «Пире», не придала этим намекам должного значения.

Наибольший интерес для нас представляет то место его речи, где описывается, как, пытаясь обменять свою «цветущую красоту» на «все, что он (Сократ) знает», Алкивиад приглашает его к себе в дом и проводит с Сократом ночь на одном ложе, «обеими руками обняв этого божественного, удивительного человека». После этого, продолжает рассказчик, «проспав с Сократом всю ночь, я встал точно таким же, как если бы спал с отцом или старшим братом» (219cd).

Слово «отец», употребленное в такого рода контексте, немедленно привлекает к себе наше внимание (ср. выше многочисленные древнеиндийские свидетельства о тождестве учителя и отца). Этим словом Платон подчеркивает, что описанный Алкивиадом эпизод не имеет к «греческой любви» ровно никакого отношения; скорее его надо поставить в один ряд с только что описанными ритуалами передачи энергии от учителя к ученику.

В самом деле:
а) в речи Алкивиада многократно подчеркнут аспект таинственности происшедшего [см. 217е, 218с и особенно 218Ь: «Что же касается слуг и прочих непосвященных невежд, то пусть они свои уши замкнут большими вратами» – последние слова, сказанные непосредственно перед интересующим нас эпизодом, представляют собой перифраз орфического стиха, произносившегося перед началом мистерий, – см.: Платон. Соч., т. 2, с. 530 (примеч. 88), и Orphica, с. 144, 146–147, 166–167, 218 Abel]; таким образом, ритуальная значимость ночного эпизода подтверждается Платоном терминологически;

б) Сократ обладает особого рода «силой», «которая способна сделать (ученика) благороднее» (218е); по поводу мудрости ранее говорится: «Хорошо было бы... если бы мудрость имела свойство перетекать, как только мы прикоснемся друг к другу, от того, кто полон ею, к тому, кто пуст» (слова Сократа. 175d);

в) Сократ, по словам Алкивиада, «ничем не отличается от Марсия», напевы которого, «играет ли их хороший флейтист или плохая флейтистка, одинаково увлекают слушателей и благодаря тому, что они сами божественны, обнаруживают тех, кто испытывает потребность в богах и таинствах» (215с); ср. отмеченное ранее подчеркивание Платоном божественности Сократа;

г) прегнантное именование Сократа «отцом» (см. выше);

д) наконец, хорошо засвидетельствовано существование особых отношений между учителем и учеником за пределами Греции, в суфийской среде, находившейся, как известно, под влиянием неоплатонизма, а через него, возможно, и той традиции, к которой принадлежал сам Платон [4, с. 246 ж примеч.].

Рассматривая этот – надеюсь, достаточно доказанный – факт тайной «платоновской инициации» в более широком контексте обрядов, связанных с «духовным рождением», отчасти перечисленных выше, можно без колебаний утверждать, что греческая педерастия возникла не иначе, как путем распада, деградации, профанации всех этих высокосакральных тайных ритуальиых процедур. Здесь можно было бы сделать далеко идущие выводы с структуре платоновского учения, однако это не входит в нашу задачу» (Семенцов, с. 28 – 30).

@темы: Семенцов, Платон

---

Инициация в Элевсинских мистериях

Наконец автор обращается к Греции, и анализирует ритуал Элевсинских мистерий:

«Это приводит пас к следующему, типологически весьма сходному примеру – ритуальным священнодействиям, совершавшимся в ходе так называемых «великих» Элевсинских мистерий в Греции. Ввиду их особой сакральности (а это значит – таинственности, несообщаемости никому вне узкого круга посвященных) мы располагаем лишь весьма отрывочными сведениями о том, что происходило в ходе посвящения. Особый интерес поэтому представляют сообщения двух античных (точнее, раннехристианских) авторов.

Первый из них, Астерий (Migne, PG 40, 324), упоминает о происходивших в Элевсине «священных соединениях» иерофанта со жрицей, тогда как второй, Ипполит (Philos, 5.8.4), уточняет, что действия иерофанта, приводившие к духовному рождению адепта, были «далеки от всего плотского» (см. RE XVI, 2, с. 1244 – Хопфнер).

Эта удаленность «от всего плотского», на наш взгляд, вполне соответствует телесной «мертвости» Осириса в таинстве порождения Гарпократа» (Семенцов, с. 28).

@темы: Элевсин, Семенцов

---

Передача духовной энергии в инициационной практике

«Следующий пример подобного рода – египетский инициационный миф, описанный Плутархом в его трактате «Об Исиде и Осирисе» (357D— 358Е):
после долгих странствий, разыскав тело умершего Осириса, Исида погружает гроб на корабль и плывет к дому. «Едва оказавшись в безлюдных местах и оставшись одна, она раскрыла гроб и, прильнув [к мертвому Осирису] лицом к лицу, целовала его, обливаясь слезами». После этого Исида рождает ребенка Гарпократа, о котором Плутарх специально сообщает, что «у него была атрофирована нижняя часть тела».
Смысл этого свидетельства можно уяснить из сопоставления с текстом Васиштха-дхармасутры 2.5 (см. выше в тексте), согласно которому нижняя часть тела – вместилище физической «мужской силы», а верхняя –соответственно духовной. Гарпократ – духовный сын своих родителей, и это более всего подтверждается тем фактом, что Исида зачинает его от мертвого (т. е. ф и з и ч е с к и мертвого) Осириса.
Перед нами, конечно, не исторический эпизод, а сакральная мифологема, которая в условиях реального обряда определенным образом воспроизводилась (разыгрывалась) жрецами» (Семенцов, с. 28).

@темы: Семенцов