Выступала сегодня на шолоховских чтениях в библиотеке Горького. Текст будет. Библиотека собирается сборник издавать по материалам, так что будет и на бумаге.
(не говоря уже про Толкина и Ницше)
Терриконы безумия
Когда забросят диск за киммерийский конус,
И белые соски у меловых холмов
Темнеют, и ничей его не будит голос
От многовековых кембрийских вещих снов.
Там, за Самсоновкой, где мост, на узком спуске,
Зловещий памятник передо мной возник:
Осколок предначальных дней, что, по-французски,
Седые словари зовут Terri Conique.
И у подножия, как завещал нам Ницше,
Мы выросли, в тени, и вырос наш Вулкан;
И силы напрягли, и выстояли в Нише,
Белграде и в других местах моих Балкан.
В чем сокровенный смысл у прихоти природы?
Обломки и следы каких подземных рас
Скрываются теперь за глыбами породы,
В пространствах и слоях, что помнили триас?
Не возмущая слух, безмолвен был Везувий,
Покрытый чешуей, дымил мреди руин.
Неизъяснимый зов был злобен и безумен,
Недаром я назвал его - Ородруин.
Железные холмы и хмурые равнины,
Забытый Храм Змеи, известный, как ГОРЦОФ,
Их - не испепелить. Напрасны были мины.
Лишь множатся ряды пятнистых мертвецов.
Когда, как будто лик неведомой Горгоны,
Узрели, каменной навеки став грядой,
В степи застыли исполины-Терриконы,
Вонзая черный стяг в угрюмый город мой...
21.05.2015
Терриконы безумия
Когда забросят диск за киммерийский конус,
И белые соски у меловых холмов
Темнеют, и ничей его не будит голос
От многовековых кембрийских вещих снов.
Там, за Самсоновкой, где мост, на узком спуске,
Зловещий памятник передо мной возник:
Осколок предначальных дней, что, по-французски,
Седые словари зовут Terri Conique.
И у подножия, как завещал нам Ницше,
Мы выросли, в тени, и вырос наш Вулкан;
И силы напрягли, и выстояли в Нише,
Белграде и в других местах моих Балкан.
В чем сокровенный смысл у прихоти природы?
Обломки и следы каких подземных рас
Скрываются теперь за глыбами породы,
В пространствах и слоях, что помнили триас?
Не возмущая слух, безмолвен был Везувий,
Покрытый чешуей, дымил мреди руин.
Неизъяснимый зов был злобен и безумен,
Недаром я назвал его - Ородруин.
Железные холмы и хмурые равнины,
Забытый Храм Змеи, известный, как ГОРЦОФ,
Их - не испепелить. Напрасны были мины.
Лишь множатся ряды пятнистых мертвецов.
Когда, как будто лик неведомой Горгоны,
Узрели, каменной навеки став грядой,
В степи застыли исполины-Терриконы,
Вонзая черный стяг в угрюмый город мой...
21.05.2015
воскресенье, 17 мая 2015
среда, 13 мая 2015
Сегодня я побывала на мероприятии, посвященном столетию Матусовского. Представление происходило в библиотеке имени Горького, включало в себя выставку фотографий, литературно-художественные экспозиции, чтение стихов, танцы, песни военных лет, показ старых фильмов ("Барышня и хулиган" с Маяковским в главной роли) и чтение мемуарной прозы юбиляра. В результате получилась своеобразная машина времени - зрители не только узнали многое о Матусовском, но и перенеслись в Луганск тридцатых годов. Очень впечатляюще. lug-info.com/news/one/vystavka-rekonstruktsiya-...
Далее была презентация сборника философских докладов в машуниверситете. Всё прошло хорошо, скоро сделаем электронную версию книги. Фоток нет
К концу дня появилась еще одна моя заметка lug-info.com/comments/one/ekspert-ukraina-vybra...
Какой насыщенный день.
Далее была презентация сборника философских докладов в машуниверситете. Всё прошло хорошо, скоро сделаем электронную версию книги. Фоток нет
К концу дня появилась еще одна моя заметка lug-info.com/comments/one/ekspert-ukraina-vybra...
Какой насыщенный день.
понедельник, 11 мая 2015
Сборник этот делали мы с Леной, для меня это событие, что он наконец-то готов.
суббота, 09 мая 2015
Непривычные к тому, что живем уже в столице, мы с семьей утром вышли на парад как обычно - чтобы спокойно доехать до центра на маршрутке. А маршрутки идут набитые и не останавливаются. Ждали-пождали, пошли пешком. Опоздали на полчасика и подошли к скверу Молодой гвардии как раз когда с площади уезжали танки. Так что весь парад прошел мимо нас - и техника, и бессмертный полк, и военные, и детские организации, и профсоюзы (Света, мы тебя видели!), и все-все-все.
Было очень солнечно, мы гуляли, фотографировались, попали на раздачу бесплатного чаю и на праздничный концерт нашей Академии в сквере.
Страшная, невероятная гроза застала нас на обратном пути. Мы попали под ливень, шли до дома по ручьям, которые текли с горы потоком и сейчас всё сушим, отогреваемся и пьем чай.
Еще раз всех с праздником, с Днем Победы!
Было очень солнечно, мы гуляли, фотографировались, попали на раздачу бесплатного чаю и на праздничный концерт нашей Академии в сквере.
Страшная, невероятная гроза застала нас на обратном пути. Мы попали под ливень, шли до дома по ручьям, которые текли с горы потоком и сейчас всё сушим, отогреваемся и пьем чай.
Еще раз всех с праздником, с Днем Победы!
Ту победу празднуем и ждем своей, поскорей бы
четверг, 07 мая 2015
Все советуют и восторгаются. Посмотрела наконец первую серию (вот здесь например adultmult.tv/as/adventure_time.html). Шикарно. Рекомендовано для тех, кто считает, что мульфильмы сами по себе, а теология и философия сами по себе. Этот мультфильм можно добавить как показательный пример для иллюстрации теологической концепции Невидимой Церкви (ninaofterdingen.livejournal.com/392913.html), прямо рядом с "Людьми в черном". Тут налицо две породы людей - одни взрываются от страшной информации о жизни, а другие не взрываются. Те, которые не взрываются, это правители и интеллектуальная элита. Они должны обманывать народ ради его же блага. Они стоят в особых отношениях к миру чудесного (могут воскрешать мертвых, характерная черта, снова к вопросу, что же такое наука в западном обществе). А сцена, где народ с завязанными глазами, думая, что играет в игру, побивает палками всех врагов, это вообще шедевр. Заменяет университетский учебник по социологии западного общества.
Гениальное и абсолютно чужое. Не буду смотреть.
Гениальное и абсолютно чужое. Не буду смотреть.
"...- Вот как трудно быть уверену в будущем, - сказал Рославлев, выходя с своим приятелем из трактира. - Думал ли этот офицер, что он встретит в рублевой ресторации человека, с которым, может быть, завтра должен резаться.
- И полно, mon cher! дело обойдется без кровопролития. Если бы каждая трактирная ссора кончалась поединком, то давно бы все рестораторы померли с голода. И кто дерется за политические мнения?
- Но если это мнение обижает целую нацию?
- Да разве нация человек? Разве ее можно обидеть? Французы и до сих пор не признают нас за европейцев и за нашу хлеб-соль величают варварами; а отечество наше, в котором соединены климаты всей Европы, называют землею белых медведей и, что всего досаднее, говорят и печатают, что наши дамы пьют водку и любят, чтобы мужья их били. Так что ж, сударь! не прикажете ли за это вызывать на дуэль каждого парижского лоскутника, который из насущного хлеба пишет и печатает свои бредни? Да бог с ними, на здоровье! Пускай себе
врут, что им угодно. Мы от их слов татарами не сделаемся; в Крыму не будет холодно; мужья не станут бить своих жен, и, верно, наши дамы, в угодность французским вояжерам (путешественникам (фр.)), не разрешат на водку, которую, впрочем, мы могли бы называть ликером, точно так же, как называется ресторациею харчевня, в которой мы обедали."
читать дальше
- И полно, mon cher! дело обойдется без кровопролития. Если бы каждая трактирная ссора кончалась поединком, то давно бы все рестораторы померли с голода. И кто дерется за политические мнения?
- Но если это мнение обижает целую нацию?
- Да разве нация человек? Разве ее можно обидеть? Французы и до сих пор не признают нас за европейцев и за нашу хлеб-соль величают варварами; а отечество наше, в котором соединены климаты всей Европы, называют землею белых медведей и, что всего досаднее, говорят и печатают, что наши дамы пьют водку и любят, чтобы мужья их били. Так что ж, сударь! не прикажете ли за это вызывать на дуэль каждого парижского лоскутника, который из насущного хлеба пишет и печатает свои бредни? Да бог с ними, на здоровье! Пускай себе
врут, что им угодно. Мы от их слов татарами не сделаемся; в Крыму не будет холодно; мужья не станут бить своих жен, и, верно, наши дамы, в угодность французским вояжерам (путешественникам (фр.)), не разрешат на водку, которую, впрочем, мы могли бы называть ликером, точно так же, как называется ресторациею харчевня, в которой мы обедали."
читать дальше
В наше время знание о том, что такое фандом и фанфик, выходит за пределы каких-то субкультур. Сейчас никого не удивляет желание взять хороший сюжет плохого автора и переписать его как надо - убрать лишнее, добавить нужное, точнее обрисовать характеры, в общем, приблизить к идеалу. Во времена Пушкина такие вещи были внове, хотя некоторый опыт всё же имелся.
В 1740-м году в Англии вышел роман Ричардсона "Памела". Книга стала очень популярна, вызвала появление целого потока подражателей и переделок. Самый лучший автор из впечатленных, великий Филдинг написал "Приключения Джозефа Эндрюса", где главный герой - брат знаменитой Памелы Эндрюс. Ричардсона читает Татьяна Ларина и Лиза, героиня "Романа в письмах", так что о популярности "Памелы" Пушкин конечно знал.
Пушкин хотел сделать что-то похожее с историческим романом Загоскина "Рославлев, или Русские в 1812-м году". Разница в том, что Пушкин не писал продолжение или дополнение, он писал свой вариант того же сюжета. Пушкин сменил рассказчика и главного героя: у Загоскина это роман о Владимире Рославлеве, у Пушкина - воспоминания подруги о невесте Владимира, Полине.
Кстати, если мне не изменяет память, считается, что рассказ Мэвилла "Бартлби" - первое в мировой литературе произведение, где персонаж-автор произведения, который пишет от первого лица, не совпадает с главным героем. До Мэлвилла существовали романы в виде воспоминаний, написанных от первого лица, но это всегда были воспоминания главного героя. В рассказе Пушкина использован этот же прием задолго до Мэлвилла: воспоминания пишет подруга Полины, а главная героиня - Полина, а не подруга и даже не Рославлев.
Внимание Пушкина к роману Загоскина само по себе рекомендация и пробуждает понятный интерес. Я эту книжку скачала, тем более что Загоскин мне нравится, и уже начала читать. Очень актуальная вещь. Кое-чем скоро поделюсь.
В 1740-м году в Англии вышел роман Ричардсона "Памела". Книга стала очень популярна, вызвала появление целого потока подражателей и переделок. Самый лучший автор из впечатленных, великий Филдинг написал "Приключения Джозефа Эндрюса", где главный герой - брат знаменитой Памелы Эндрюс. Ричардсона читает Татьяна Ларина и Лиза, героиня "Романа в письмах", так что о популярности "Памелы" Пушкин конечно знал.
Пушкин хотел сделать что-то похожее с историческим романом Загоскина "Рославлев, или Русские в 1812-м году". Разница в том, что Пушкин не писал продолжение или дополнение, он писал свой вариант того же сюжета. Пушкин сменил рассказчика и главного героя: у Загоскина это роман о Владимире Рославлеве, у Пушкина - воспоминания подруги о невесте Владимира, Полине.
Кстати, если мне не изменяет память, считается, что рассказ Мэвилла "Бартлби" - первое в мировой литературе произведение, где персонаж-автор произведения, который пишет от первого лица, не совпадает с главным героем. До Мэлвилла существовали романы в виде воспоминаний, написанных от первого лица, но это всегда были воспоминания главного героя. В рассказе Пушкина использован этот же прием задолго до Мэлвилла: воспоминания пишет подруга Полины, а главная героиня - Полина, а не подруга и даже не Рославлев.
Внимание Пушкина к роману Загоскина само по себе рекомендация и пробуждает понятный интерес. Я эту книжку скачала, тем более что Загоскин мне нравится, и уже начала читать. Очень актуальная вещь. Кое-чем скоро поделюсь.
В наше время знание о том, что такое фандом и фанфик, выходит за пределы каких-то субкультур. Сейчас никого не удивляет желание взять хороший сюжет плохого автора и переписать его как надо - убрать лишнее, добавить нужное, точнее обрисовать характеры, в общем, приблизить к идеалу. Во времена Пушкина такие вещи были внове, хотя некоторый опыт всё же имелся.
В 1740-м году в Англии вышел роман Ричардсона "Памела". Книга стала очень популярна, вызвала появление целого потока подражателей и переделок. Самый лучший автор из впечатленных, великий Филдинг написал "Приключения Джозефа Эндрюса", где главный герой - брат знаменитой Памелы Эндрюс. Ричардсона читает Татьяна Ларина и Саша, героиня "Романа в письмах", так что о популярности "Памелы" Пушкин конечно знал.
Пушкин хотел сделать что-то похожее с историческим романом Загоскина "Рославлев, или Русские в 1812-м году". Разница в том, что Пушкин не писал продолжение или дополнение, он писал свой вариант того же сюжета. Пушкин сменил рассказчика и главного героя: у Загоскина это роман о Владимире Рославлеве, у Пушкина - воспоминания подруги о невесте Владимира, Полине.
Кстати, если мне не изменяет память, считается, что рассказ Мэвилла "Бартлби" - первое в мировой литературе произведение, где персонаж-автор произведения, который пишет от первого лица, не совпадает с главным героем. До Мэлвилла существовали романы в виде воспоминаний, написанных от первого лица, но это всегда были воспоминания главного героя. В рассказе Пушкина использован этот же прием задолго до Мэлвилла: воспоминания пишет подруга Полины, а главная героиня - Полина, а не подруга и даже не Рославлев.
Внимание Пушкина к роману Загоскина само по себе рекомендация и пробуждает понятный интерес. Я эту книжку скачала, тем более что Загоскин мне нравится, и уже начала читать. Очень актуальная вещь. Кое-чем скоро поделюсь.
В 1740-м году в Англии вышел роман Ричардсона "Памела". Книга стала очень популярна, вызвала появление целого потока подражателей и переделок. Самый лучший автор из впечатленных, великий Филдинг написал "Приключения Джозефа Эндрюса", где главный герой - брат знаменитой Памелы Эндрюс. Ричардсона читает Татьяна Ларина и Саша, героиня "Романа в письмах", так что о популярности "Памелы" Пушкин конечно знал.
Пушкин хотел сделать что-то похожее с историческим романом Загоскина "Рославлев, или Русские в 1812-м году". Разница в том, что Пушкин не писал продолжение или дополнение, он писал свой вариант того же сюжета. Пушкин сменил рассказчика и главного героя: у Загоскина это роман о Владимире Рославлеве, у Пушкина - воспоминания подруги о невесте Владимира, Полине.
Кстати, если мне не изменяет память, считается, что рассказ Мэвилла "Бартлби" - первое в мировой литературе произведение, где персонаж-автор произведения, который пишет от первого лица, не совпадает с главным героем. До Мэлвилла существовали романы в виде воспоминаний, написанных от первого лица, но это всегда были воспоминания главного героя. В рассказе Пушкина использован этот же прием задолго до Мэлвилла: воспоминания пишет подруга Полины, а главная героиня - Полина, а не подруга и даже не Рославлев.
Внимание Пушкина к роману Загоскина само по себе рекомендация и пробуждает понятный интерес. Я эту книжку скачала, тем более что Загоскин мне нравится, и уже начала читать. Очень актуальная вещь. Кое-чем скоро поделюсь.
Интонации у переводчиков на Анидабе очень странные. Я не лингвист и точнее выразить это не могу. Может, они японцев копируют или что еще? Не первый раз уже замечаю.
"Врата Штейна" по многочисленным (целых три весомых рекомендации) наконец-то попали в просмотр.
Я знала, что это сериал про ученого до того, как начала смотреть. Очень грустно, что ученый сейчас это по умолчанию сумасшедший ученый - одинокий, в какой-то каморке, которую он величает лабораторией, среди самодельных приборов, все вокруг считают его ненормальным, но он на самом деле непризнанный гений.
Еще один характерный момент - научная деятельность ученого заключается в том, что он разгадывает шифры и борется с теневым правительством. Загадки природы не то что отошли на второй план, они вообще потеряли всякое значение. Естественнонаучный пафос Жюль Верна кончился, он тут совершенно не к месту и был бы совсем непонятен. Современная наука вся о власти над миром и о способах подчинять людей. Во всяком случае, такой она видится в современной Японии и я не знаю современного произведения, в котором науку показывали бы иначе.
"Психопаспорт-2" - чисто чтобы закрыть гештальт. Некрофильская эстетика, кислотная музыка, идейное содержание по сравнению с первым сезоном не представляет собой ничего нового.
Я знала, что это сериал про ученого до того, как начала смотреть. Очень грустно, что ученый сейчас это по умолчанию сумасшедший ученый - одинокий, в какой-то каморке, которую он величает лабораторией, среди самодельных приборов, все вокруг считают его ненормальным, но он на самом деле непризнанный гений.
Еще один характерный момент - научная деятельность ученого заключается в том, что он разгадывает шифры и борется с теневым правительством. Загадки природы не то что отошли на второй план, они вообще потеряли всякое значение. Естественнонаучный пафос Жюль Верна кончился, он тут совершенно не к месту и был бы совсем непонятен. Современная наука вся о власти над миром и о способах подчинять людей. Во всяком случае, такой она видится в современной Японии и я не знаю современного произведения, в котором науку показывали бы иначе.
"Психопаспорт-2" - чисто чтобы закрыть гештальт. Некрофильская эстетика, кислотная музыка, идейное содержание по сравнению с первым сезоном не представляет собой ничего нового.
Летом я с семьей два месяца жила не в Луганске, но в ЛНР. Украинской армии, слава Богу, в нашем городке не было. Проживало там множество приезжих из Луганска и других городов ЛНР и ДНР, которые спасались там от обстрелов. Мое тогдашнее настроение слово в слово описано у Пушкина. Правда, там речь о событиях 1812-го года, двести лет прошло, а всё то же:
"Мы приехали в **, огромное село в двадцати верстах от губернского города. Около нас было множество соседей, большею частию приезжих из Москвы. Всякий день все бывали вместе; наша деревенская жизнь походила на городскую. Письма из армии приходили почти каждый день, старушки искали на карте местечка бивака и сердились, не находя его. Полина занималась одною политикою, ничего не читала, кроме газет, растопчинских афишек, и не открывала ни одной книги. Окруженная людьми, коих понятия были ограничены, слыша постоянно суждения нелепые и новости неосновательные, она впала в глубокое уныние; томность овладела ее душою. Она отчаивалась в спасении отечества, казалось ей, что Россия быстро приближается к своему падению, всякая реляция усугубляла ее безнадежность, полицейские объявления графа Растопчина выводили ее из терпения. Шутливый слог их казался ей верхом неприличия, а меры, им принимаемые, варварством нестерпимым. Она не постигала мысли тогдашнего времени, столь великой в своем ужасе, мысли, которой смелое исполнение спасло Россию и освободило Европу. Целые часы проводила она, облокотясь на карту России, рассчитывая версты, следуя за быстрыми движениями войск."
Пушкин, "Рославлев"
У меня и сейчас такое настроение, только по карте я уже ни за чем не слежу. И мысли нынешнего времени так и не постигаю.
"Мы приехали в **, огромное село в двадцати верстах от губернского города. Около нас было множество соседей, большею частию приезжих из Москвы. Всякий день все бывали вместе; наша деревенская жизнь походила на городскую. Письма из армии приходили почти каждый день, старушки искали на карте местечка бивака и сердились, не находя его. Полина занималась одною политикою, ничего не читала, кроме газет, растопчинских афишек, и не открывала ни одной книги. Окруженная людьми, коих понятия были ограничены, слыша постоянно суждения нелепые и новости неосновательные, она впала в глубокое уныние; томность овладела ее душою. Она отчаивалась в спасении отечества, казалось ей, что Россия быстро приближается к своему падению, всякая реляция усугубляла ее безнадежность, полицейские объявления графа Растопчина выводили ее из терпения. Шутливый слог их казался ей верхом неприличия, а меры, им принимаемые, варварством нестерпимым. Она не постигала мысли тогдашнего времени, столь великой в своем ужасе, мысли, которой смелое исполнение спасло Россию и освободило Европу. Целые часы проводила она, облокотясь на карту России, рассчитывая версты, следуя за быстрыми движениями войск."
Пушкин, "Рославлев"
У меня и сейчас такое настроение, только по карте я уже ни за чем не слежу. И мысли нынешнего времени так и не постигаю.
понедельник, 04 мая 2015
В «Петровских чтениях» у Соловьева есть очень интересное рассуждение о подходе к истории известных личностей и о теологическом основании всяческого разоблачательства.
«По слабости своей природы человек с большим трудом привыкает к многосторонности взгляда, для него гораздо легче, покойнее и приятнее видеть одну сторону предмета, явления, на одну сторону клонить свои отзывы, бранить так бранить, хвалить так хвалить. Найдут хорошее качество, хороший поступок, хорошее слово у какого-нибудь Нерона и пишут целые сочинения, что напрасно считают Нерона Нероном, он был хороший человек, и найдутся люди, которые восхищаются: «Ах, какая новая мысль: Нерон был хороший человек; честь и слава историку, который открыл такую новость, наука двинулась вперед». Отыщут дурное качество или дурной поступок у человека, который пользовался славою, противоположною славе Нерона, и начинаются толки, что напрасно величали его благодетельную деятельность, вот какой дурной поступок он сделал тогда-то; а другие восстают с ожесточением на дерзкого, осмелившегося заявить, что в солнце есть пятна; в солнце не может быть пятен, в деятельности такого-то знаменитого деятеля не может быть темных сторон, в ней все хорошо, кто находит, что не все хорошо, тот — человек злонамеренный, и вот этого злонамеренного благонамеренные стараются принести в жертву памяти знаменитого человека; жертва языческая, заклание человека теням умерших! А все оттого, что забывается, чему учат в раннем детстве, забываются две первые заповеди, что Бог един, одно только существо совершенное и не должно иметь других богов, не должно творить себе кумиров из существ несовершенных. Памятование этих заповедей есть первая обязанность историка, если он действительно хочет двигать вперед свою науку, хочет представлять живых людей, с светлыми и темными сторонами их умственной и нравственной деятельности, называя знаменитыми тех, у кого результаты деятельности светлых сторон далеко превысили результаты деятельности темных, называя великими тех, которые по свету и теплоте своей деятельности являются солнцами, хотя и не без пятен, которые окупили свои темные стороны великими делами, великими жертвами, которым много оставляется, потому что возлюбили много.»
«По слабости своей природы человек с большим трудом привыкает к многосторонности взгляда, для него гораздо легче, покойнее и приятнее видеть одну сторону предмета, явления, на одну сторону клонить свои отзывы, бранить так бранить, хвалить так хвалить. Найдут хорошее качество, хороший поступок, хорошее слово у какого-нибудь Нерона и пишут целые сочинения, что напрасно считают Нерона Нероном, он был хороший человек, и найдутся люди, которые восхищаются: «Ах, какая новая мысль: Нерон был хороший человек; честь и слава историку, который открыл такую новость, наука двинулась вперед». Отыщут дурное качество или дурной поступок у человека, который пользовался славою, противоположною славе Нерона, и начинаются толки, что напрасно величали его благодетельную деятельность, вот какой дурной поступок он сделал тогда-то; а другие восстают с ожесточением на дерзкого, осмелившегося заявить, что в солнце есть пятна; в солнце не может быть пятен, в деятельности такого-то знаменитого деятеля не может быть темных сторон, в ней все хорошо, кто находит, что не все хорошо, тот — человек злонамеренный, и вот этого злонамеренного благонамеренные стараются принести в жертву памяти знаменитого человека; жертва языческая, заклание человека теням умерших! А все оттого, что забывается, чему учат в раннем детстве, забываются две первые заповеди, что Бог един, одно только существо совершенное и не должно иметь других богов, не должно творить себе кумиров из существ несовершенных. Памятование этих заповедей есть первая обязанность историка, если он действительно хочет двигать вперед свою науку, хочет представлять живых людей, с светлыми и темными сторонами их умственной и нравственной деятельности, называя знаменитыми тех, у кого результаты деятельности светлых сторон далеко превысили результаты деятельности темных, называя великими тех, которые по свету и теплоте своей деятельности являются солнцами, хотя и не без пятен, которые окупили свои темные стороны великими делами, великими жертвами, которым много оставляется, потому что возлюбили много.»
Встречается в сети такая точка зрения, что воспитание человека должно быть личным делом его и его семьи. Используется этот тезис в дискуссиях о свободе слова и свободе СМИ. Пусть по телевизору показывают безвкусицу, а вы не смотрите, сделайте сознательный выбор. Пусть в СМИ печатают откровенную вражескую пропаганду, а вы не читайте, будьте умнее. Ограничивать как-то СМИ нельзя, это покушение на свободу слова, нужно чтобы каждый сам за себя отвечал, сам выбирал бы, что ему смотреть и слушать, в этом проявляется зрелость личности и в целом это полезный воспитательный момент. Чтобы не быть голословной, в таком ключе часто рассуждает в жж zina_korzina.
Далее обычно утверждается, что ситуация с общественным сознанием в постсоветские и советские времена ничем не отличалась. Власовщина, антисталинизм, восхваление нацистких карателей, прославление европейских ценностей и пили бы баварское – всё это в СССР и сейчас одинаково, «просто тогда это говорили немногие на кухнях, а сейчас говорят многие публично». Только и всего.
Об этом «только и всего» - историк С.М.Соловьев, «Петровские чтения», 6.
читать дальше
Далее обычно утверждается, что ситуация с общественным сознанием в постсоветские и советские времена ничем не отличалась. Власовщина, антисталинизм, восхваление нацистких карателей, прославление европейских ценностей и пили бы баварское – всё это в СССР и сейчас одинаково, «просто тогда это говорили немногие на кухнях, а сейчас говорят многие публично». Только и всего.
Об этом «только и всего» - историк С.М.Соловьев, «Петровские чтения», 6.
читать дальше
понедельник, 27 апреля 2015
Маша выздоровела и пошла сегодня в садик.
Интернет у меня дома так и не появился - провода порвались, а монтеры в бесплатном отпуске.
Зарплаты еще нет.
Наступила настоящая весна.
Интернет у меня дома так и не появился - провода порвались, а монтеры в бесплатном отпуске.
Зарплаты еще нет.
Наступила настоящая весна.
Народы, подобно людям, переживают в своем развитии две эпохи – эпоху чувств и эпоху разума. Переход от одной к другой как в индивидуальном развитии, так и для народа в целом, сопровождается более-менее бурными потрясениями.
читать дальше
читать дальше
«Конечно, для славянина, т.е. преимущественно для русского, есть сильное искушение предположить, что племя, которое при всех самых неблагоприятных условиях сумело устоять, окруженное варварством, умело сохранить свой европейско-христианский образ, образовать могущественное государство, подчинить Азию Европе, что такое племя обнаружило необыкновенное могущество духовных сил, и, естественно, рождается вопрос: племя германское, поставленное в такие неблагоприятные условия, сумело ли бы сделать то же самое? Но неприятное восхваление своей национальности, какое позволяют себе немецкие писатели, не может увлечь русских последовать их примеру.»
«Россия перед эпохою преобразований» Соловьева
Оставим пока в стороне «европейское» как положительную характеристику и присмотримся к самой структуре выражения. Если немцы безудержные хвастуны, разве это отменяет саму проблематику? Разве не может одно племя или государство быть сильнее другого? Это совершенно обычное дело во множестве других случаев. Почему же в данном случае нельзя делать эту тему предметом научных изысканий? Пусть немцы пишут что угодно, разве может недобросовестность исследователей отменить научную проблему? Вопрос всё равно имеет ответ, и ответ этот можно найти.
«Россия перед эпохою преобразований» Соловьева
Оставим пока в стороне «европейское» как положительную характеристику и присмотримся к самой структуре выражения. Если немцы безудержные хвастуны, разве это отменяет саму проблематику? Разве не может одно племя или государство быть сильнее другого? Это совершенно обычное дело во множестве других случаев. Почему же в данном случае нельзя делать эту тему предметом научных изысканий? Пусть немцы пишут что угодно, разве может недобросовестность исследователей отменить научную проблему? Вопрос всё равно имеет ответ, и ответ этот можно найти.