Фото по ссылке oduvan.org/chtivo/esse/krasnyiy-platok
14 февраля – День освобождения Луганска от немецко-фашистских захватчиков.
Для меня это не формальность, не пустая дата.
С ней связана одна семейная история, сочетающая в себе и определённую комичность, и трагичность того времени.
История эта, условно называемая «Красный платок», связана с моей бабушкой Александрой Денисовной. Впрочем, не будем забывать, что в феврале 1943-го она ещё не была бабушкой, ей было только 25 лет. Ещё не прозвучал победный салют мая 45-го, ещё не вернулся с войны мой дед, ещё не родилась моя мама в 46-м. И тем более не было меня.
Но Александра Денисовна была и ей довелось пережить и немецкую оккупацию, и освобождение города, и Победу.
В июле 42-го Луганск был захвачен. В качестве гарнизона здесь размещались не только немцы, но и итальянцы, и румыны. В наш дом, один из лучших тогда на нашей улице, вселился итальянский офицер с денщиком, заняв на двоих две самые большие и лучшие комнаты. Моим прадеду, прабабке, Александре Денисовне с двумя малышами пришлось потесниться.
Нужно отдать должное – итальянский офицер то ли искренне, то ли с умыслом, но изображал доброжелательность к местным. Во всяком случае, грубости от него не было. Но это нельзя сказать о его денщике – редкостная сволочь и негодяй был, пример бескультурного быдла.
Так вот. Уже в первых числах февраля 43-го стало очевидным, что оккупанты оставят город. Без всяких интернетов и телевидений новости, нет, НОВОСТИ – приходили в Луганск. И о том, что сильно немцам накостыляли у Волги, и о том, что наши вернули себе Станицу Луганскую и вот-вот, неровен час, перейдут по льду Северский Донец и ворвутся в Луганск. Канонада не стихала. Немецкая артиллерия стояла прямо на нашей улице, маскируясь среди домов.
13 февраля весь Луганск вздрогнул от чудовищной мощности взрывов – немцы продемонстрировали пример удивительной культурности и цивилизованности, взорвав луганские заводы, и так сильно разбитые от бомбардировок.
Глубокой ночью, уже ближе к утру 14 февраля к нашему дому подъехал автомобиль, из которого выскочили итальянский офицер и его денщик. Грохоча, они ворвались в свои комнаты и начали спешно выносить вещи, попутно даже бросая в печку какие-то бумаги. Мои все проснулись. Тут Александре Денисовне почему-то пришла в голову мысль, что бегущие из дома итальянцы обязательно заберут с собой её роскошный красный платок – подарок мужа. Этим платком было закрыто одно из окон в комнате, в которой жил офицер (светомаскировка). Мысль чисто женская, мне до сих пор не понятно, как она могла подумать в такую минуту о таком пустяке, как платок.
И вот, воспользовавшись моментом, когда оба итальянца отсутствовали в комнате, оно туда вошла и сняла с окна этот злосчастный красный платок. Обернувшись, она увидела перед собой яростное лицо итальянского офицера, направившего на неё свой пистолет. Трудно предположить, о чём он мог подумать. И о том, что она таким образом подаёт сигнал, а может – что является советской шпионкой и проникла в комнату, чтобы похитить какой-то важный документ. Это остаётся неизвестным.
Знаю только, что сама Александра Денисовна, глядя на его перекосившееся лицо и на пистолет, зажатый в оцепеневшей руке, была уверена, что итальянец её застрелит.
Но Богоматерь защитила мою юную бабушку. Наверно, своим платком-омофором.
Уже нет ни этого платка, ни моей бабушки. Но в моей семье жива эта история о 14 февраля 1943-го.
Итальянцы уехали (скорее – бежали), наступил рассвет, а когда уже совсем было светло, наши пошли в решительную атаку.
Немцы остались в окопах, блиндажах, горящих танках. Уже навечно.
А вот румыны… Анатолий Петрович Мальцев мне рассказывал (ссылаясь на воспоминания своей матери), что румыны бежали со стороны старого Вергунского кладбища по Черниговской улице. Бежали в полном безумии, бросая на ходу оружие и каски. Один из этих «союзников» Третьего Райха забился в будку уличного туалета, там его, окоченевшего, и взяли в плен.
Но не стоит думать, что освобождение Луганска далось легкой ценой, малой кровью. Самые кровопролитные бои были в Камброде и в центре Луганска. Особенно в Камброде, куда вошли наши танки и где их поджидали немецкие фаустники.
Свой длинный рассказ (уже надоевший вам) разбавлю архивными фотографиями Луганска в феврале 1943-го. Они сделаны либо 14 февраля, либо в скорости после освобождения моего прекрасного города. Вы можете убедиться, в каких руинах он был. Сколько труда было вложено, чтобы его восстановить.
14 февраля – День освобождения Луганска от немецко-фашистских захватчиков.
Для меня это не формальность, не пустая дата.
С ней связана одна семейная история, сочетающая в себе и определённую комичность, и трагичность того времени.
История эта, условно называемая «Красный платок», связана с моей бабушкой Александрой Денисовной. Впрочем, не будем забывать, что в феврале 1943-го она ещё не была бабушкой, ей было только 25 лет. Ещё не прозвучал победный салют мая 45-го, ещё не вернулся с войны мой дед, ещё не родилась моя мама в 46-м. И тем более не было меня.
Но Александра Денисовна была и ей довелось пережить и немецкую оккупацию, и освобождение города, и Победу.
В июле 42-го Луганск был захвачен. В качестве гарнизона здесь размещались не только немцы, но и итальянцы, и румыны. В наш дом, один из лучших тогда на нашей улице, вселился итальянский офицер с денщиком, заняв на двоих две самые большие и лучшие комнаты. Моим прадеду, прабабке, Александре Денисовне с двумя малышами пришлось потесниться.
Нужно отдать должное – итальянский офицер то ли искренне, то ли с умыслом, но изображал доброжелательность к местным. Во всяком случае, грубости от него не было. Но это нельзя сказать о его денщике – редкостная сволочь и негодяй был, пример бескультурного быдла.
Так вот. Уже в первых числах февраля 43-го стало очевидным, что оккупанты оставят город. Без всяких интернетов и телевидений новости, нет, НОВОСТИ – приходили в Луганск. И о том, что сильно немцам накостыляли у Волги, и о том, что наши вернули себе Станицу Луганскую и вот-вот, неровен час, перейдут по льду Северский Донец и ворвутся в Луганск. Канонада не стихала. Немецкая артиллерия стояла прямо на нашей улице, маскируясь среди домов.
13 февраля весь Луганск вздрогнул от чудовищной мощности взрывов – немцы продемонстрировали пример удивительной культурности и цивилизованности, взорвав луганские заводы, и так сильно разбитые от бомбардировок.
Глубокой ночью, уже ближе к утру 14 февраля к нашему дому подъехал автомобиль, из которого выскочили итальянский офицер и его денщик. Грохоча, они ворвались в свои комнаты и начали спешно выносить вещи, попутно даже бросая в печку какие-то бумаги. Мои все проснулись. Тут Александре Денисовне почему-то пришла в голову мысль, что бегущие из дома итальянцы обязательно заберут с собой её роскошный красный платок – подарок мужа. Этим платком было закрыто одно из окон в комнате, в которой жил офицер (светомаскировка). Мысль чисто женская, мне до сих пор не понятно, как она могла подумать в такую минуту о таком пустяке, как платок.
И вот, воспользовавшись моментом, когда оба итальянца отсутствовали в комнате, оно туда вошла и сняла с окна этот злосчастный красный платок. Обернувшись, она увидела перед собой яростное лицо итальянского офицера, направившего на неё свой пистолет. Трудно предположить, о чём он мог подумать. И о том, что она таким образом подаёт сигнал, а может – что является советской шпионкой и проникла в комнату, чтобы похитить какой-то важный документ. Это остаётся неизвестным.
Знаю только, что сама Александра Денисовна, глядя на его перекосившееся лицо и на пистолет, зажатый в оцепеневшей руке, была уверена, что итальянец её застрелит.
Но Богоматерь защитила мою юную бабушку. Наверно, своим платком-омофором.
Уже нет ни этого платка, ни моей бабушки. Но в моей семье жива эта история о 14 февраля 1943-го.
Итальянцы уехали (скорее – бежали), наступил рассвет, а когда уже совсем было светло, наши пошли в решительную атаку.
Немцы остались в окопах, блиндажах, горящих танках. Уже навечно.
А вот румыны… Анатолий Петрович Мальцев мне рассказывал (ссылаясь на воспоминания своей матери), что румыны бежали со стороны старого Вергунского кладбища по Черниговской улице. Бежали в полном безумии, бросая на ходу оружие и каски. Один из этих «союзников» Третьего Райха забился в будку уличного туалета, там его, окоченевшего, и взяли в плен.
Но не стоит думать, что освобождение Луганска далось легкой ценой, малой кровью. Самые кровопролитные бои были в Камброде и в центре Луганска. Особенно в Камброде, куда вошли наши танки и где их поджидали немецкие фаустники.
Свой длинный рассказ (уже надоевший вам) разбавлю архивными фотографиями Луганска в феврале 1943-го. Они сделаны либо 14 февраля, либо в скорости после освобождения моего прекрасного города. Вы можете убедиться, в каких руинах он был. Сколько труда было вложено, чтобы его восстановить.
-
-
14.02.2017 в 16:13Вспоминается цитата из фильма "Александр Невский":
"Бивали мы вас прежде, побьём и ныне, дай срок".