Материалы доклада академика Алексеева.
Алексеев, В. М. О последнем, 1943 года, переводе «Евгения Онегина» на китайский язык. Из набросков к докладу «Пушкин в Китае» / В. М. Алексеев // Восток — Запад. Исследования. Переводы. Публикации. Выпуск 2. — М.: Главная редакция восточной литературы издательства "Наука", 1985. - С. 252 - 271.
Доклад известного специалиста по китайской культуре, под редакцией или в переводе которого в советское время выходили чуть ли не все книги о Китае. Доклад сделан в 1943 году, что очень интересно в виду обстановки того времени. Идет война, в которой больше всех пострадали как раз Советский Союз и Китай. Вопросы культурных взаимосвязей между этими странами актуальны как никогда. Академик Алексеев в своем докладе рисует своеобразный портрет русской литературы глазами образованного китайца. Из доклада мы узнаем, что русскую литературу стали переводить в Китае в начале 20-го века, первые переводы Пушкина, его рассказов, выходили в 1919-1921 гг. Переводы "Евгения Онегина" стали делать позднее, и не с русского оригинала, а с английских переводов романа. Появление китайских русистов - дело далекого будущего. Великий северный сосед известен в Китае прежде всего и в первую очередь по произведениям Максима Горького, которые стали переводиться раньше и численно переводов намного больше. Как видим, поле для деятельности огромное, можно сказать, не паханое.
Два примера из доклада, которые показывают, как воспринимался "Евгений Онегин" при переводе не на китайский язык, а на китайскую культуру.
...«Он знал довольно по-латыни, чтоб эпиграфы разбирать». Переводчик задумался над словом «эпиграф», но в словаре под этим словом разумеется больше субстанция, чем форма, и в результате получилось, что Евгений «был начитан в изречениях мудрости (гэянь)», т. е. выходит, разбирал Сенеку и Аврелия. При такой системе образования Онегин не дал бы сюжета для
романа! - с. 257
...Однако самое трудное было характеризовать с первых строк дядю. Одиозное для китайца «Мой дядя самых честных правил» требовало поставить слово «честный» в кавычки, придать юмористический характер, что, по-видимому, было выше сил переводчика. Я сам как педагог, преподававший русский язык китайцам, позорно споткнулся на этом же слове «честный»: мой ученик отказывался понять, как можно вообще к честности относиться иронически: «Если в вашей стране относятся к этому иронически, то ваша поэзия нам не подходит». В переводе Люй Ина дядя стал «самый твердолобый, заскорузлый», как старая доска, не гнущийся, — а все честные правила ушли вон. (У Элтона — замечательно, с иронией: «His principles were always high».) - с. 257-258.
ninaofterdingen.livejournal.com/768227.html
Алексеев, В. М. О последнем, 1943 года, переводе «Евгения Онегина» на китайский язык. Из набросков к докладу «Пушкин в Китае» / В. М. Алексеев // Восток — Запад. Исследования. Переводы. Публикации. Выпуск 2. — М.: Главная редакция восточной литературы издательства "Наука", 1985. - С. 252 - 271.
Доклад известного специалиста по китайской культуре, под редакцией или в переводе которого в советское время выходили чуть ли не все книги о Китае. Доклад сделан в 1943 году, что очень интересно в виду обстановки того времени. Идет война, в которой больше всех пострадали как раз Советский Союз и Китай. Вопросы культурных взаимосвязей между этими странами актуальны как никогда. Академик Алексеев в своем докладе рисует своеобразный портрет русской литературы глазами образованного китайца. Из доклада мы узнаем, что русскую литературу стали переводить в Китае в начале 20-го века, первые переводы Пушкина, его рассказов, выходили в 1919-1921 гг. Переводы "Евгения Онегина" стали делать позднее, и не с русского оригинала, а с английских переводов романа. Появление китайских русистов - дело далекого будущего. Великий северный сосед известен в Китае прежде всего и в первую очередь по произведениям Максима Горького, которые стали переводиться раньше и численно переводов намного больше. Как видим, поле для деятельности огромное, можно сказать, не паханое.
Два примера из доклада, которые показывают, как воспринимался "Евгений Онегин" при переводе не на китайский язык, а на китайскую культуру.
...«Он знал довольно по-латыни, чтоб эпиграфы разбирать». Переводчик задумался над словом «эпиграф», но в словаре под этим словом разумеется больше субстанция, чем форма, и в результате получилось, что Евгений «был начитан в изречениях мудрости (гэянь)», т. е. выходит, разбирал Сенеку и Аврелия. При такой системе образования Онегин не дал бы сюжета для
романа! - с. 257
...Однако самое трудное было характеризовать с первых строк дядю. Одиозное для китайца «Мой дядя самых честных правил» требовало поставить слово «честный» в кавычки, придать юмористический характер, что, по-видимому, было выше сил переводчика. Я сам как педагог, преподававший русский язык китайцам, позорно споткнулся на этом же слове «честный»: мой ученик отказывался понять, как можно вообще к честности относиться иронически: «Если в вашей стране относятся к этому иронически, то ваша поэзия нам не подходит». В переводе Люй Ина дядя стал «самый твердолобый, заскорузлый», как старая доска, не гнущийся, — а все честные правила ушли вон. (У Элтона — замечательно, с иронией: «His principles were always high».) - с. 257-258.
ninaofterdingen.livejournal.com/768227.html