Лариса Кириллина. Курс "Бетховен: похищение божественного огня". Лекция "Симфония судьбы"
magisteria.ru/beethoven/symphony-5
"Здесь мы должны учитывать обстоятельства премьеры 5-й симфонии. После нескольких лет ходатайств, прошений, различных интриг Бетховену наконец дали зал для большого бенефисного концерта. Такие концерты в то время назывались академиями. Это был зал театра «Ан дер Вин» (Theater an der Wien), и была назначена самая выгодная дата — 22 декабря, накануне Рождества, когда в театрах нет представлений и публика, по идее, должна устремиться в концертный зал и принести автору хороший доход.
Но в те же дни, 22 и 23 декабря, в другом зале проходили концерты общества помощи вдовам и сиротам музыкантов, которыми руководил Антонио Сальери. Сальери (повторяю это постоянно) вовсе не был мрачным злодеем и отравителем. Напротив, он много лет возглавлял благотворительное пенсионное общество. Это была его общественная работа. Поскольку музыканты тогда, как правило, не получали пенсий, то если кормилец умирал или становился недееспособным, то его семья была обречена на бедствие, на голод. Все доходы от концертов общества шли в помощь страждущим музыкантам и их семьям.
Сальери, заботясь о том, чтобы прибыль для общества была побольше, запретил членам общества участвовать в концерте Бетховена. Ничего личного за этим не стояло. Если бы Сальери испытывал к Бетховену какую-то особую неприязнь, наверное, он не стал бы включать в программу своих концертов его 3-й фортепианный концерт, но он его включил, потому что произведение было очень популярным, оно нравилось публике, и ради дела он был готов на всё. Бетховен был поставлен в трудное положение, он должен был искать каких-то исполнителей. Всё устройство этого концерта сопровождалось небывалым количеством скандалов, неприятностей, накладок, недоразумений, ссор. Такого в жизни Бетховена, наверное, никогда еще не было.
Помимо трудной ситуации с оркестрантами, возникли недоразумения и с другими солистами. В частности, примадонна Анна Мильдер отказалась петь концертную арию Бетховена, который умудрился поссориться с ее женихом, и тот запретил ей выступать. Пришлось срочно искать другую певицу.
Ученик Бетховена Фердинанд Рис отказался в слишком сжатые сроки выучить 4-й фортепианный концерт, действительно очень длинный и трудный. Рис поступил честно, но Бетховен страшно обиделся на него, и ему пришлось выступать с 4-м концертом самому, хотя времени на подготовку, на занятия практически не оставалось. Можно было ждать неприятностей от цензуры, потому что в концерте должны были прозвучать части из 1-й мессы Бетховена, а законы запрещали исполнять произведения с литургическим текстом вне стен храма. Из этого положения удалось выйти, назвав их гимнами в церковном стиле.
Наконец, на репетиции Бетховен был настолько взвинченным, что поссорился с оркестром и оркестр его выгнал. Репетиция проходила так, что композитор сидел за кулисами, а штатный дирижер и концертмейстер периодически бегали к нему и спрашивали, как поступить в том или ином месте. В этих трудных обстоятельствах на репетиции не удалось целиком прогнать программу, и, видимо, были какие-то накладки.
Программа была необычайно длинной, необычайно сложной. Игрались только произведения Бетховена, многие из них совершенно новые: две симфонии, 5-я и 6-я, 4-й концерт, который на широкой публике еще не звучал, а под занавес — Фантазия для фортепиано, хора и оркестра, для которой Бетховен еще не успел выписать фортепианную партию, он во многом ее импровизировал".
Очень знакомая ситуация. В таком состоянии я жила последние пару лет. После защиты темп жизни снизился в разы, и я теперь удивляюсь, как всё выдерживала
magisteria.ru/beethoven/symphony-5
"Здесь мы должны учитывать обстоятельства премьеры 5-й симфонии. После нескольких лет ходатайств, прошений, различных интриг Бетховену наконец дали зал для большого бенефисного концерта. Такие концерты в то время назывались академиями. Это был зал театра «Ан дер Вин» (Theater an der Wien), и была назначена самая выгодная дата — 22 декабря, накануне Рождества, когда в театрах нет представлений и публика, по идее, должна устремиться в концертный зал и принести автору хороший доход.
Но в те же дни, 22 и 23 декабря, в другом зале проходили концерты общества помощи вдовам и сиротам музыкантов, которыми руководил Антонио Сальери. Сальери (повторяю это постоянно) вовсе не был мрачным злодеем и отравителем. Напротив, он много лет возглавлял благотворительное пенсионное общество. Это была его общественная работа. Поскольку музыканты тогда, как правило, не получали пенсий, то если кормилец умирал или становился недееспособным, то его семья была обречена на бедствие, на голод. Все доходы от концертов общества шли в помощь страждущим музыкантам и их семьям.
Сальери, заботясь о том, чтобы прибыль для общества была побольше, запретил членам общества участвовать в концерте Бетховена. Ничего личного за этим не стояло. Если бы Сальери испытывал к Бетховену какую-то особую неприязнь, наверное, он не стал бы включать в программу своих концертов его 3-й фортепианный концерт, но он его включил, потому что произведение было очень популярным, оно нравилось публике, и ради дела он был готов на всё. Бетховен был поставлен в трудное положение, он должен был искать каких-то исполнителей. Всё устройство этого концерта сопровождалось небывалым количеством скандалов, неприятностей, накладок, недоразумений, ссор. Такого в жизни Бетховена, наверное, никогда еще не было.
Помимо трудной ситуации с оркестрантами, возникли недоразумения и с другими солистами. В частности, примадонна Анна Мильдер отказалась петь концертную арию Бетховена, который умудрился поссориться с ее женихом, и тот запретил ей выступать. Пришлось срочно искать другую певицу.
Ученик Бетховена Фердинанд Рис отказался в слишком сжатые сроки выучить 4-й фортепианный концерт, действительно очень длинный и трудный. Рис поступил честно, но Бетховен страшно обиделся на него, и ему пришлось выступать с 4-м концертом самому, хотя времени на подготовку, на занятия практически не оставалось. Можно было ждать неприятностей от цензуры, потому что в концерте должны были прозвучать части из 1-й мессы Бетховена, а законы запрещали исполнять произведения с литургическим текстом вне стен храма. Из этого положения удалось выйти, назвав их гимнами в церковном стиле.
Наконец, на репетиции Бетховен был настолько взвинченным, что поссорился с оркестром и оркестр его выгнал. Репетиция проходила так, что композитор сидел за кулисами, а штатный дирижер и концертмейстер периодически бегали к нему и спрашивали, как поступить в том или ином месте. В этих трудных обстоятельствах на репетиции не удалось целиком прогнать программу, и, видимо, были какие-то накладки.
Программа была необычайно длинной, необычайно сложной. Игрались только произведения Бетховена, многие из них совершенно новые: две симфонии, 5-я и 6-я, 4-й концерт, который на широкой публике еще не звучал, а под занавес — Фантазия для фортепиано, хора и оркестра, для которой Бетховен еще не успел выписать фортепианную партию, он во многом ее импровизировал".
Очень знакомая ситуация. В таком состоянии я жила последние пару лет. После защиты темп жизни снизился в разы, и я теперь удивляюсь, как всё выдерживала