После Киплинги и Грина еще один английский дипломат-разведчик-писатель в моем списке. Лоренс Даррелл, брат знаменитого анималиста, прославился как мастер остросюжетных детективов. «Александрийский квартет» считается вершиной его мастерства.
Это роман-тетралогия, посвященная Александрии 1920 – 1930-х гг. При чтении этих четырех полноценных романов у меня в голове постоянно всплывала фраза Оруэлла о том, что писатели прежних времен могли писать о людях любого социального положения, но современный автор может написать хороший роман только о писателе романов. В этой книге целых два писателя романов, так что автор отвел душу.
Один из этих писателей высказывает свой замысел: написать книгу, которая реализовала бы современные ему новейшие представления о пространстве-времени. По его убеждению, только такие книги и остаются в веках. Эту книгу написал второй писатель в сюжете, эта книга и есть «Александрийский квартет». Четыре романа выражают четыре координаты в теории относительности Эйнштейна – три пространственных и одну временную.
Первая часть, «Жюстин», построена как любовный роман, который разворачивается под жарким солнцем Александрии. Он очень импрессионистический: дрожание капель воды на смуглой коже, взгляд сквозь ресницы, тончайшие оттенки чувства.
Во второй части, «Бальтазар», фокус смещается: книга построена как комментарии одного из персонажей истории к первой части, автор-мемуарист задвигается на задний план, на передний план выходят те люди, которые раньше мелькали где-то на краю повествования, но перед нами по-прежнему любовный роман, только уже с другим главным героем.
В третьей части, «Маунтолив», совы вообще не то, чем кажутся. Любовная линия иссякает, и оказывается, что все события, которые мы пережили с героями до сих пор, представляют собой часть полномасштабной шпионской интриги, охватывающей несколько стран и правительств. Герой оказался в водовороте событий, которые даже спустя несколько лет совершенно не понимает.
Это были пространственные координаты. Четвертая, временная, реализована в последней части «Клеа». Здесь сюжет наконец-то сдвигается вперед. Герои переживают духовное возрождение на фоне второй мировой войны в южном Средиземноморье.
Обычно я люблю такие сложные структуры, но на фоне «Бледного пламени», которое является безусловным фаворитом нынешнего лета, писания английского разведчика выглядят простенько и растянуто. Хотя так-то там всего полно – любовь и бедность, каббала и герметизм, копты и евреи, вечная Александрия и стихи ее поэтов. Но как-то это всё не затронуло.
Это роман-тетралогия, посвященная Александрии 1920 – 1930-х гг. При чтении этих четырех полноценных романов у меня в голове постоянно всплывала фраза Оруэлла о том, что писатели прежних времен могли писать о людях любого социального положения, но современный автор может написать хороший роман только о писателе романов. В этой книге целых два писателя романов, так что автор отвел душу.
Один из этих писателей высказывает свой замысел: написать книгу, которая реализовала бы современные ему новейшие представления о пространстве-времени. По его убеждению, только такие книги и остаются в веках. Эту книгу написал второй писатель в сюжете, эта книга и есть «Александрийский квартет». Четыре романа выражают четыре координаты в теории относительности Эйнштейна – три пространственных и одну временную.
Первая часть, «Жюстин», построена как любовный роман, который разворачивается под жарким солнцем Александрии. Он очень импрессионистический: дрожание капель воды на смуглой коже, взгляд сквозь ресницы, тончайшие оттенки чувства.
Во второй части, «Бальтазар», фокус смещается: книга построена как комментарии одного из персонажей истории к первой части, автор-мемуарист задвигается на задний план, на передний план выходят те люди, которые раньше мелькали где-то на краю повествования, но перед нами по-прежнему любовный роман, только уже с другим главным героем.
В третьей части, «Маунтолив», совы вообще не то, чем кажутся. Любовная линия иссякает, и оказывается, что все события, которые мы пережили с героями до сих пор, представляют собой часть полномасштабной шпионской интриги, охватывающей несколько стран и правительств. Герой оказался в водовороте событий, которые даже спустя несколько лет совершенно не понимает.
Это были пространственные координаты. Четвертая, временная, реализована в последней части «Клеа». Здесь сюжет наконец-то сдвигается вперед. Герои переживают духовное возрождение на фоне второй мировой войны в южном Средиземноморье.
Обычно я люблю такие сложные структуры, но на фоне «Бледного пламени», которое является безусловным фаворитом нынешнего лета, писания английского разведчика выглядят простенько и растянуто. Хотя так-то там всего полно – любовь и бедность, каббала и герметизм, копты и евреи, вечная Александрия и стихи ее поэтов. Но как-то это всё не затронуло.