Фильм «В ожидании варваров» новый, по книге современного писателя Кутзее, не американский и с Джонни Деппом. Все эти факторы сложились вместе, и я решила его посмотреть. Если ты современный писатель, и созданные тобою образы воплощает Джонни Депп, какую нужно написать унылую книгу, чтобы экранизацию не хотелось досматривать! Между тем здесь так и получилось, на середине я сломалась и просто прочитала аннотацию.
Действие происходит в некой условной Империи на границе с некими условными варварами. Неадекватность столичного начальство приводит к тому, что неадекватный чиновник из столицы нарушает хрупкий баланс сил между Империей и варварами, и провоцирует восстание в имперской крепости против имперского центра. Варвары так и не приходят.
Некоторые критики усмотрели на уровне сюжета сходство с «Татарской пустыней» Дино Буццатти, где враги тоже не пришли. Видимо, потому что Буццатти – итальянец, и фильм итальянский, и создателям должно было что-то передаться из ноосферы от великого предшественника. Но если Буццатти написал притчу о жизни и предназначении (его любимая тема, гораздо жестче развитая в гораздо более коротком рассказе «Коломбр»), то в кино эту притчевость реализовать не удалось. Главная идея, переданная на уровне образов, состоит в том, что Империя – уныла, беспощадна и бессмысленна, а вся надежда на маленького человека, жизнь которого, несмотря на его гуманность, также уныла, безнадежна и бессмысленна.
Единственное замечание, которое еще хочется сделать напоследок. Может, в древние времена и существовали варвары сами по себе, которые как безликие волны омывали границы империи, уходя неизвестно откуда неизвестно куда. Но в XIX – XX веке, который условно изображается в этом фильме, уже нет варваров самих по себе, а есть варвары на границах Империи, контролируемые другой империей. И если всё ваше имперское влияние на варваров сводится к тому, что вы не знаете, как их зовут, откуда они пришли и чего они хотят, неудивительно, что жизнь ваша бессмысленна, а империя уныла. Особенно резкий контраст с Ремезовым, персонажем «Тобола», который сумел разобраться в водовороте степных племен, найти там связи от Китая до Европы, и сыграть на этом в нужный момент.
Итого, в западной культуре продолжают делать из империи мальчика для битья, во всяком случае, в жанре псевдоисторического фильма-притчи. Кино ни к чему и ни о чем.
Действие происходит в некой условной Империи на границе с некими условными варварами. Неадекватность столичного начальство приводит к тому, что неадекватный чиновник из столицы нарушает хрупкий баланс сил между Империей и варварами, и провоцирует восстание в имперской крепости против имперского центра. Варвары так и не приходят.
Некоторые критики усмотрели на уровне сюжета сходство с «Татарской пустыней» Дино Буццатти, где враги тоже не пришли. Видимо, потому что Буццатти – итальянец, и фильм итальянский, и создателям должно было что-то передаться из ноосферы от великого предшественника. Но если Буццатти написал притчу о жизни и предназначении (его любимая тема, гораздо жестче развитая в гораздо более коротком рассказе «Коломбр»), то в кино эту притчевость реализовать не удалось. Главная идея, переданная на уровне образов, состоит в том, что Империя – уныла, беспощадна и бессмысленна, а вся надежда на маленького человека, жизнь которого, несмотря на его гуманность, также уныла, безнадежна и бессмысленна.
Единственное замечание, которое еще хочется сделать напоследок. Может, в древние времена и существовали варвары сами по себе, которые как безликие волны омывали границы империи, уходя неизвестно откуда неизвестно куда. Но в XIX – XX веке, который условно изображается в этом фильме, уже нет варваров самих по себе, а есть варвары на границах Империи, контролируемые другой империей. И если всё ваше имперское влияние на варваров сводится к тому, что вы не знаете, как их зовут, откуда они пришли и чего они хотят, неудивительно, что жизнь ваша бессмысленна, а империя уныла. Особенно резкий контраст с Ремезовым, персонажем «Тобола», который сумел разобраться в водовороте степных племен, найти там связи от Китая до Европы, и сыграть на этом в нужный момент.
Итого, в западной культуре продолжают делать из империи мальчика для битья, во всяком случае, в жанре псевдоисторического фильма-притчи. Кино ни к чему и ни о чем.