Самым замечательным сюжетом в Русском сборнике-24 (ostkraft.ru/ru/books/81) является история перевода на русский «Атласа» Меркатора. Перевод опубликован И. В. Дубровским, а исторический комментарий написала О. Е. Кошелева.
Атлас Меркатора – вершина европейской географической мысли эпохи Великих географических открытий. В начале XVII века царское правительство решило перевести его на русский язык. При первом Романове по техническим причинам в России не могли напечатать карты, поэтому перевели только надписи и подписи, без карт, но и в таком виде «Атлас» переиздавался много раз.
Работы поручили двум переводчикам – Адаму (после перехода в православие Ивану) Дорну и Богдану Лыкову. Для работы им был выделен отдельный дом, а Лыкову, после его челобитной, дали жилье недалеко от этого дома, чтобы он не тратил время на дорогу. Оба бывали в Европе, Лыков как пленный, оба немного знали латынь. Правда, латынь они знали недостаточно, поэтому давали не точный, а творческий перевод: несколько понятых слов из текста плюс собственные знания и воспоминания об описываемых территориях, вот и результат. Легко понять, что особенно хорошо работал этот метод при переводе карт собственно Московии.
Жемчужиной этого подхода является запись о Смоленске. В латинском тексте сказано: «С одной стороны Смоленск омывается Борисфеном [греческое название реки Днепр], с другой опоясан глубокими рвами, укрепленными частоколом». В русском переводе Борисфен не упоминается, зато появляется Борис Годунов: «Есть княжество Смоленское, город крепок и велик, которой царь Борис с одной стороны высокою каменною стеною обвел, а с другой стороны высоким рвом» (С. 492). Царь Борис действительно укрепил Смоленск, и переводчики нашли этому факту применение: вместо непонятного Борисфена поставили похожего по звучанию и подходящего по смыслу царя Бориса. Так преодолели семантический барьер.
Атлас Меркатора – вершина европейской географической мысли эпохи Великих географических открытий. В начале XVII века царское правительство решило перевести его на русский язык. При первом Романове по техническим причинам в России не могли напечатать карты, поэтому перевели только надписи и подписи, без карт, но и в таком виде «Атлас» переиздавался много раз.
Работы поручили двум переводчикам – Адаму (после перехода в православие Ивану) Дорну и Богдану Лыкову. Для работы им был выделен отдельный дом, а Лыкову, после его челобитной, дали жилье недалеко от этого дома, чтобы он не тратил время на дорогу. Оба бывали в Европе, Лыков как пленный, оба немного знали латынь. Правда, латынь они знали недостаточно, поэтому давали не точный, а творческий перевод: несколько понятых слов из текста плюс собственные знания и воспоминания об описываемых территориях, вот и результат. Легко понять, что особенно хорошо работал этот метод при переводе карт собственно Московии.
Жемчужиной этого подхода является запись о Смоленске. В латинском тексте сказано: «С одной стороны Смоленск омывается Борисфеном [греческое название реки Днепр], с другой опоясан глубокими рвами, укрепленными частоколом». В русском переводе Борисфен не упоминается, зато появляется Борис Годунов: «Есть княжество Смоленское, город крепок и велик, которой царь Борис с одной стороны высокою каменною стеною обвел, а с другой стороны высоким рвом» (С. 492). Царь Борис действительно укрепил Смоленск, и переводчики нашли этому факту применение: вместо непонятного Борисфена поставили похожего по звучанию и подходящего по смыслу царя Бориса. Так преодолели семантический барьер.