При описании современной ситуации в России, на Украине и в республиках Донбасса иногда используется слово геноцид (пример дискуссии здесь ninaofterdingen.livejournal.com/764281.html?thr...). Геноцид - это уничтожение людей. Когда геноцидом называют все вообще неприятные процессы, это путает понятия и не позволяет выстроить стратегию. Непраздный вопрос, является ли геноцидом происходящее с начала войны 2014 года. Ответ естественно складывается из трех частей. Поскольку я живу в Луганске, я начну с Донбасса.
С Донбассом Украина ведет войну. Ужасы этой войны описаны в СМИ и очевидцами, это война за территорию, и ее можно назвать геноцидом. Потери Донбасса велики, разрушения инфраструктуры значительны, неописуем культурный шок от того, что бывшие сограждане, вчера еще мирные соседи, бомбят нас из Градов. Однако это шок по сравнению с мирной жизнью вчерашнего дня. С битвами Великой Отечественной это просто нельзя сравнивать.
Например, за одну бомбежку 23 августа 1942 года в одном городе Сталинграде погибло 40 000 человек (ria.ru/20170823/1500789141.html). По данным ООН на 30 сентября 2016 года, за два года войны, жертвами конфликта на Украине стали 31 805 человек: 9 574 убитых и 22 231 пострадавших. Пусть даже эти данные неточные, но в Донбассе определенно не Сталинград.
Кроме военных действий, Украина проводит торговую блокаду республик. Однако это далеко не блокада Ленинграда, когда продуктов не было вообще и норма хлеба была по 125 грам в день на человека. Украинская торговая блокада означает, что украинские товары ушли из республик, но они заменяются на русские, белорусские, даже грузинские. Это касается продуктов, лекарств, техники, одежды. Полки не пустые, люди не покупают украинское, а покупают русское. Понятно, что эти процессы не идут гладко и тут есть свои проблемы. Украина сделала всё от неё зависящее, чтобы сделать здесь Ленинград, но здесь совершенно точно не Ленинград.
Итак, если немцы устраивали геноцид, то это не геноцид. Это война на границе. Мы несём потери, это нелегкая война, но Украине далеко до победы. А без этого геноцид здесь им не устроить.
В дискуссии, которую мы обсуждаем, геноцидом названа политика России в Донбассе. Это уж полный постмодерн. Если не касаться добровольцев, которые всё-таки проявляют личную инициативу, и говорить только о государственной политике, то нужно отметить следующее. В период активных военных действий 2014 года Россия прикрыла небо и избавила республики от авианалётов (это было четыре года назад, и сейчас это вроде бы не актуально, но кто пережил авианалёт, тот этого не забудет). О военной помощи республикам я не буду говорить в деталях, но без санкции из Москвы в этом плане ничего бы не сделалось. Сюда идёт гуманитарная помощь, уже десятки гумконвоев, это немаловажно. Здесь восстановлена работа госструктур - бюджетники работают и получают деньги. Не секрет, что в военной обстановке бюджет заполняется не луганскими предприятиями. В республиках поддерживается система здравоохранения, образования, культуры, даже эстетического воспитания. Можно счесть это нецелевым расходованием средств российских налогоплательщиков, но это в любом случае издержки социальной политики, направленной на предотвращение гуманитарной катастрофы, а не геноцид. Чтобы устроить здесь геноцид, России не нужно посылать усташей, которые будут всех резать, достаточно перекрыть финансирование. Этого не происходит.
Конечно, нам бы хотелось, чтобы всё у нас было хорошо и наши флаги развевались над Киевом, однако отсутсвие быстрых военных успехов и геноцид - это далеко не одно и то же.
Итак, ситуация сложная и тяжёлая, идёт война. Проблем у республик много, и об этом можно много писать. Не прекращаются попытки диверсий против нас, военных и идеологических, инспирированных Украиной и её настоящими руководителями. Это всё верно. Но использовать Донбасс как пример геноцида, который проводит российская власть против русских здесь, это просто абсурд. Или постмодерн. Или информационная война, как угодно. Это не реальность.
С Донбассом Украина ведет войну. Ужасы этой войны описаны в СМИ и очевидцами, это война за территорию, и ее можно назвать геноцидом. Потери Донбасса велики, разрушения инфраструктуры значительны, неописуем культурный шок от того, что бывшие сограждане, вчера еще мирные соседи, бомбят нас из Градов. Однако это шок по сравнению с мирной жизнью вчерашнего дня. С битвами Великой Отечественной это просто нельзя сравнивать.
Например, за одну бомбежку 23 августа 1942 года в одном городе Сталинграде погибло 40 000 человек (ria.ru/20170823/1500789141.html). По данным ООН на 30 сентября 2016 года, за два года войны, жертвами конфликта на Украине стали 31 805 человек: 9 574 убитых и 22 231 пострадавших. Пусть даже эти данные неточные, но в Донбассе определенно не Сталинград.
Кроме военных действий, Украина проводит торговую блокаду республик. Однако это далеко не блокада Ленинграда, когда продуктов не было вообще и норма хлеба была по 125 грам в день на человека. Украинская торговая блокада означает, что украинские товары ушли из республик, но они заменяются на русские, белорусские, даже грузинские. Это касается продуктов, лекарств, техники, одежды. Полки не пустые, люди не покупают украинское, а покупают русское. Понятно, что эти процессы не идут гладко и тут есть свои проблемы. Украина сделала всё от неё зависящее, чтобы сделать здесь Ленинград, но здесь совершенно точно не Ленинград.
Итак, если немцы устраивали геноцид, то это не геноцид. Это война на границе. Мы несём потери, это нелегкая война, но Украине далеко до победы. А без этого геноцид здесь им не устроить.
В дискуссии, которую мы обсуждаем, геноцидом названа политика России в Донбассе. Это уж полный постмодерн. Если не касаться добровольцев, которые всё-таки проявляют личную инициативу, и говорить только о государственной политике, то нужно отметить следующее. В период активных военных действий 2014 года Россия прикрыла небо и избавила республики от авианалётов (это было четыре года назад, и сейчас это вроде бы не актуально, но кто пережил авианалёт, тот этого не забудет). О военной помощи республикам я не буду говорить в деталях, но без санкции из Москвы в этом плане ничего бы не сделалось. Сюда идёт гуманитарная помощь, уже десятки гумконвоев, это немаловажно. Здесь восстановлена работа госструктур - бюджетники работают и получают деньги. Не секрет, что в военной обстановке бюджет заполняется не луганскими предприятиями. В республиках поддерживается система здравоохранения, образования, культуры, даже эстетического воспитания. Можно счесть это нецелевым расходованием средств российских налогоплательщиков, но это в любом случае издержки социальной политики, направленной на предотвращение гуманитарной катастрофы, а не геноцид. Чтобы устроить здесь геноцид, России не нужно посылать усташей, которые будут всех резать, достаточно перекрыть финансирование. Этого не происходит.
Конечно, нам бы хотелось, чтобы всё у нас было хорошо и наши флаги развевались над Киевом, однако отсутсвие быстрых военных успехов и геноцид - это далеко не одно и то же.
Итак, ситуация сложная и тяжёлая, идёт война. Проблем у республик много, и об этом можно много писать. Не прекращаются попытки диверсий против нас, военных и идеологических, инспирированных Украиной и её настоящими руководителями. Это всё верно. Но использовать Донбасс как пример геноцида, который проводит российская власть против русских здесь, это просто абсурд. Или постмодерн. Или информационная война, как угодно. Это не реальность.
