Шекспировский мотив в «Онегине»

Героиня «Мельмота Скитальца» первый раз встречается со своим демоническим возлюбленным на необитаемом острове в Индийском океане, где она живет среди роз и птиц. Там проходит первая пора любви, но в тот раз Мельмот пожалел её и убрался с острова без покушений на невинность девушки. Несколько лет спустя они встречаются в Мадриде, где прелестная Иммали уже не наивная дикарка, а одна из первых красавиц столицы.

Татьяна Ларина читала «Мельмота», когда жила дома.

@темы: книги, Пушкин, Мэтьюрин

---

Лицо войны

Сейчас в ЛНР и ДНР война по большей части проявляется в форме бедности. В тех местах, где не стреляют ВСУ, разумеется.

Всё очень дорого, не хватает продуктов, не хватает лекарств, приходится жить без воды и света, в полуразрушенных домах, ходить по разбитым дорогам, проводить время в холоде и голоде, больницы работают мало или не работают совсем, школы закрываются, дома ремонтировать не за что, окна стоят забитые фанерой или досками. Перечислять можно долго. Хочу заметить, что терпимость к такому образу жизни воспитывалась в обществе всё время после распада СССР. Сейчас уже многие считают, что это нормально, когда некоторая часть общества живет именно так. Это не повод поднимать тревогу, волноваться и что-то менять. И безо всякой войны миллионам людей должно не хватать денег на обучение детей, на лекарства и новую обувь, так что в чем проблема? Никакой проблемы нет, ничего особенного на Донбассе не происходит.

---

Just business

Есть такое мнение, что уничтожение протестантами индейских племен и прочих дикарей не имеет отношения к протестантской религии. Американцы смогли и уничтожили индейцев, наши не смогли и не уничтожили чукчей, это просто бизнес и религия не при чем.

Кто как думает, где тут связка? Массовое убийство людей некоторым обществом не имеет отношения к тому, что в этом обществе считается правильным, нормальным, допустимым? Либо так: то, что в обществе считается правильным, нормальным, допустимым, не имеет отношения к исповедуемой в обществе религии. Как правильно?

---

Еще о "Мельмоте"

Та часть книги, где описываются приключения испанца в монастыре и в тюрьме инквизиции, Мадрид и церковь глазами англичанина - это такая яркая антикатолическая агитка, что просто дух захватывает. Основные тезисы антикатолической пропаганды со времен королевы Елизаветы излагаются последовательно, подробно и логично - в протестантской логике. Распространенный прием в 18-м веке - основы протестантского буржуазного общества выводить из "естественного состояния человека". Когда естественного человека на необитаемом острове, вне культуры и только со светом разума описывает мусульманин, такой естественный человек сам по себе приходит к мысли, что женщины, которых он никогда не видел, должны носить паранджу. Когда же естественного человека описывает протестант, тот сам по себе приходит к мысли, что церковь стремится только к власти над людьми, поощряет невежество и суеверия да накапливает богатства вопреки Библии.

Вся эта концепция у Мэтьюрина вкладывается в уста католиков, да еще и детей двенадцати-тринадцати лет. Это так напоминает современные агитки по ювенальной юстиции, которые пишутся от имени детей того же возраста, якобы пострадавших от родительского гнёта. Тоже просвещенные единственно только естественным светом разума, эти дети последовательно излагают основные тезисы юю со всеми искажениями, умолчаниями и передергиваниями. Такие тексты очень специфические, Мэтьюрин конечно талантливее современных райтеров, но принцип один и тот же. Когда читаешь такое, видно, сразу видно, что это агитка, ожившие аллегории родительского самодурства или ужасного клерикализма, которые выступают против свободной личности. Если меня спрашивают, откуда вы это знаете, что тут скажешь? Такие тексты пишутся не первый год и я вижу это не первый раз, вот так.

---

"Мельмот Скиталец"

Мне эту книгу подарил любимый муж на рождение Маши. Четыре года у меня не доходили руки до нее, а сейчас наступил подходящий момент. Я еще не дочитала, впечатления по ходу.

"Мельмот Скиталец" - роман Мэтьюрина, английского автора ирландского происхождения, вышел в 1820-м году. Книга сразу была переведеа на французский и приобрела популярность. Бальзак написал продолжение, "Мельмот прощенный", который даже издавался как окончание романа Мэтьюрина. Пушкин прочитал книгу в 1823-м. Один из приятелей Пушкина того времени имел прозвище Мельмот. Автора ставили между Гёте и Байроном, а его героя соответственно между Фаустом и Чальд Гарольдом. По черновой версии, Татьяна читала "Мельмота", а Онегин имел все шансы вместо героя байронического остаться героем мельмотическим. "Всех утопить!" в "Сцене из Фауста" Пушкина явно перекликается с "Пусть погибают!" из "Мельмота Скитальца".

Когда читатель оценил размах, можно сказать, что книга Мэтьюрина - не первая в своем роде, но одна из лучших, квинтэссенция жанра. Тут есть множество романтических клише, которыми до сих пор не брезгуют деятели искусств: утесы, море, замок, вершина, подземелье, буря, тюрьма, пожар, необитаемый остров, прекрасная островитянка, сумсшедший ученый, демонический смех, развевающийся плащ, пристальный взгляд, вкрадчивый голос, удары кинжалом, сумасшедший дом, пытки Инквизиции, всяческое коварство и любовь. Мэтьюрин еще мог писать об этом без стёба, и если читателя не пугает многословие (по словам русского рецензента тридцатых годов 19-го века, этот обычный недостаток английских писателей), то ничего лучше и рекомендовать нельзя.

Когда я думала, как можно было бы передать дух этого произведения, как выразить его кратко и емко, какие образы сюда подошли бы, одним словом, какой эпиграф бы можно было подобрать ко всему этому длиннейшему роман, мне вспомнилось "Плаванье" Бодлера (www.world-art.ru/lyric/lyric.php?id=17636):

Но чтобы не забыть итога наших странствий:
От пальмовой лозы до ледяного мха -
Везде - везде - везде - на всем земном пространстве

Мы видели все ту ж комедию греха:
Ее, рабу одра, с ребячливостью самки
Встающую пятой на мыслящие лбы,
Его, раба рабы: что в хижине, что в замке
Наследственном: всегда - везде - раба рабы!

Мучителя в цветах и мученика в ранах,
Обжорство на крови и пляску на костях,
Безропотностью толп разнузданных тиранов, -
Владык, несущих страх, рабов, метущих прах.
С десяток или два - единственных религий,
Всех сплошь ведущих в рай - и сплошь вводящих в грех!

Подвижничество, так носящее вериги,
Как сибаритство - шелк и сладострастье - мех.
Болтливый род людской, двухдневными делами
Кичащийся. Борец, осиленный в борьбе,
Бросающий Творцу сквозь преисподни пламя: -
Мой равный! Мой Господь! Проклятие тебе! -

И несколько умов, любовников Безумья,
Решивших сократить докучной жизни день
И в опия моря нырнувших без раздумья, -
Вот Матери-Земли извечный бюллетень!

Я бы резюмировала "Мельмота" именно так. Через пару дней случайно прочитала в послесловии, что после заката славы Мэтьюрина в тридцатые годы именно Бодлер оставался неизменным поклонником его романа и всегда его ценил. Это правда, я подтверждаю.

Еще одно замечание будет в следующем посте.

---

Нодье и Пушкин

Пушкин интересовался творчеством Нодье, это само по себе любому лестно, и является основанием присмотреться к французскому автору.

Темы и образы Нодье с первого взгляда заметны в двух произведениях Пушкина, в "Барышне-крестьянке" и неоконченном "Романе в письмах".

Собаку Алексея Берестова зовут Сбогар. В повести Нодье главная героиня умирает, когда узнает, что ее любимый - знаменитый и загадочный разбойник Жан Сбогар. Лиза у Пушкина лишь слегка испугалась, когда к ней кинулся пёс Сбогар - отсылка к той же ситуации, которая разрешается проще и легче, без пафоса и надрыва. Жан Сбогар это тот самый живописный итальянский бандит, с которым мисс Бланш Ингрэм сравнивала мистера Рочестера. Были еще такие персонажи у менее талантливых авторов, но Сбогар - самый яркий из всех, прообраз остальных.

Безрассудное желание молодого аристократа бросить всё и жениться на крестьянке подробно со всех сторон рассматривается в повести Нодье "Адель", где дворянин Гастон де Жермансе раздумывает, может ли он пренебречь своими обязанностями в обществе и жениться на безродной сироте. К этой же повести отсылает и "Роман в письмах". У двух произведений общая форма повести в письмах. Далее, в "Романе...", как и в "Адели" главный герой оказывается между родовитой дворянкой и бедной сиротой, воспитанной из милости. Гастон описывает мадемуазель Эдокси как совершенство, скучное и смешное. В "Романе..." обыгрывается и этот момент:

"Прощай, мой милый; что нового в свете? Объяви всем что наконец и я пустился в поэзию. Намедни сочинил я надпись к портрету княжны Ольги (за что Лиза очень мило бранила меня):

Глупа как истина, скучна как совершенство.

Не лучше ли:
Скучна как истина, глупа как совершенство.

То и другое похоже на мысль. Попроси В. приискать первый стих и отныне считать меня поэтом."

Оба произведения Нодье из тех, что "плохо кончаются". Все умерли. Конфликт героя и общества разрешается трагически. Французские романтики безжалостны к своим героям, сводят их с ума или убивают на пороге счастья, даже специально подчеркивают, как Шатобриан или Жорж Санд, что счастье было так возможно, так близко! Нодье тоже такой: вместо венчания - могила. А Пушкин другой, его герои остаются жить. Он снижает градус пафоса, но не занимается пародией сюжета. Я не могу русских авторов сравнивать с европейскими и встраивать их в общие ряды - они невероятно разные по сути, даже если похожи в мелочах. Несмотря на всё французское влияние, галлофильство, очевидные общие мотивы, в России получаются совсем другие книги.

---

Французские романтики

Последний год я по понятным причинам почти не покупаю бумажных книг, но мимо этой не смогла пройти. Всего 5 гривен (10 рублей), "Французская романтическая повесть", круг чтения Татьяны практически: Шатобриан, Констан, Нодье, Виньи... Бесподобно.

Первые французские романтики - поколение Французской революции 1789-го года, из идейных противников. Кто-то служил в королевской армии, шёл с армией принцев на революционный Париж, кто-то эмигрировал, кто-то был министром при Реставрации. Все люди идейные, имевшие возможность отстаивать свои идеалы с оружием в руках и как правило возможность эту использовавшие. Для них романтический герой, непонятый гений, аристократ, противостоящий буржуазному обществу, - не поза, а реальность. После этого общего замечания о впечатлениях.

"Адольф" Бенжамена Констана - отличная вещь. Констан - автор одной книги, как Шодерло де Лакло, и эта книга замечательная. Первая в той линии, которую продолжает "Исповедь сына века" Мюссе и "Без догмата" Сенкевича. Я бы не поставила в этот ряд Бальзака, потому что его больше интересует общество и движения сердца он рассматривает как производную общественных отношений. Можно отнести сюда "Грозовой перевал" и наверно Стендаля. Кто любит эти книги, не пропустите "Адольфа".

Шатобриан. Прежде чем Алеко Пушкина поселился среди цыган, Рене Шатобриана поселился среди индейцев. Индейская экзотика, проповедь идеалов века Разума из уст естественного человека, невинного дикаря. У Вольтера это было кратко, четко и сухо, решительный шаг победителя, который уже выиграл. У Шатобриана уже темы другие, акценты смещены. Герои не могут больше жить одним разумом, чувство не высмеивается, его пытаются обосновать, ему отводят законное место в описании идеального человека, хоть и не забывают предупредить о вреде экзальтации и неумеренных страстей.

"Красная печать" де Виньи очень хороша. Когда в студенческие годы я читала "Сен-Мара", мы с подругой задавались вопросом, а почему, собственно, "Три мушкетера" Дюма? Ведь у де Виньи по той же теме есть всё, за что любят Дюма, и даже гораздо больше. В этот раз он мне тоже понравился.

Я не буду говорить о Гюго, Мюссе и Жорж Санд, с ними давно всё ясно, а что касается Нодье, о нем будет следующий пост.

---

«Ходячий замок» Дианы Джонс

«Ходячий замок» Дианы Джонс
Мультфильм «Ходячий замок Хаула» Миядзаки – один из самых ярких, красочных и любимых. Вторую неделю Маша болеет, и за это время пересматривала его не один раз. Будучи под впечатлением я всё-таки прочитала давно скачанную книжку, по которой сделан фильм.

Это две очень разные истории, которые часто совпадают в деталях и мелочах, но расходятся по сути. Подробно пересказывать не буду, кто захочет, прочитает (хотя сразу предупреждаю, что роман средненький и особых эстетических удовольствий не предлагает). Отмечу две важные темы – одна из них есть в книге и отсутствует в фильме, а другая наоборот.

Сначала первая тема. Черный указатель на двери замка, который ведет в непонятную темноту и которым не пользуется никто, кроме Хаула, в книге ведет в Уэльс наших дней, где Хаул – безалаберный неудачник, головная боль своей семьи, безответственный лентяй, которому не жаль денег, потраченных на колледж. Так приятно, что этой линии совсем нету в фильме, что у Миядзаки показана волшебная страна, которая не является фантазией какого-нибудь маргинала нашего мира. Нет ни крольичьих нор, ни Матриц, где всё иллюзорно, Софи и Хаул живут в необычном, но реальном мире, и это прекрасно. В книге английской писательницы центральная тема – «героизм как тайное хобби», тайный супергерой, который внешне не отличается от остальных, а на самом деле вхож в волшебные миры. Тема эта коренится в протестантской теологии (см. текст о Невидимой Церкви), и выглядит довольно чужеродно вне протестантского мира. В фильме Миядзаки от неё нет и следа, кроме той черной метки над дверью, которая к счастью не ведёт в Уэльс наших дней.

Вторая тема тоже очень интересная и значимая. Тем, кто не читал книгу, а только видел фильм, будет интересно узнать, что в книге вообще нет никакой войны.

В фильме с самого начала в кадре мундиры, повестки, военные корабли и самолеты, бомбежки, листовки. Хаул бежит и прячется не от абстрактной взрослой жизни, как Питер Пэн, а от мобилизации. В фильме главное зло – война. Книга ещё раз подчеркивает принципиальный всепобеждающий пацифизм японского автора, для которого ни одна война не своя. Софи спрашивает Хаула: «Это враги или наши?», на что он отвечает: «Они все одинаковые». Ради этого и сделан фильм: показать, что нет дела правого, за которое стоит сражаться. Единственное, что нужно защищать, это свой дом и своя семья, и воевать, если тебя лично никто не тронул, это кровожадное безумие.

Европейская история дает богатый материал для такой трактовки. Первая Мировая война, к которой отсылает образный ряд фильма, именно так и понимается в европейской культуре, как торжество иррациональных злых сил в человеке, как кровавый ужас, выгодный только некоторым власть имущим. История Европы дает возможность так толковать войну, но книга Дианы Джонс такой возможности не дает, так как там война не описана совсем. Миядзаки использовал этот проходной роман как повод поговорить о самом важном, о наболевшем, о войне и её значении. Фильм показывает, что Япония не изжила ещё поражение 1945-го, что это до сих пор важная и актуальная тема.

Все послевоенные годы Япония идет по тому пути, на который пытаются столкнуть и Россию, а коль скоро это не получается, хотя бы русские окраины – Прибалтику и Украину. Путь этот – путь побежденных. Современные события на Украине показывают это очень ярко именно в символической сфере: вместо Дня Победы – день траура, вместо радости - скорбь, вместо торжества – унижение. Усилия, которые на это тратятся с той стороны, показывают всю важность вопроса. В той войне мы выступили против тогдашних хозяев мира – и победили. Эту победу Украина и должна теперь искупить, превратить в позор и поражение заклинанием «Николы знову\Никогда снова». Украинцы тоже топтали европейские знамена, и обязаны сделать всё, чтобы забыть об этом, пойти по пути, где лозунг «Война это плохо, все войны одинаково несправедливые» будет максимально допустимым отклонением от генеральной линии «Мы виноваты, что воевали с Европой, позор нам». Не думаю, что украинские деятели создадут на этом пути какие-то шедевры.

---

«Тезей» Мэри Рено

Мне как-то говорили, что я много критикую и никого не хвалю. Так вот, сегодня я хвалю!

Отличный исторический приключенческий роман. Великолепно. Сейчас такие сюжеты разрабатывают в жанре исторического фэнтези, но тут никакой фантастики нет. Мир живой, реакции понятные, люди адекватные. Как я оказывается устала от креативного класса, который пишет фантастические романы, потом пишет фанфики по этим романам и создавая мегабайты текстов, не может прыгнуть выше головы. Есть на свете и хорошие книги, как например «Тезей» или «Озеро Туманов».

Mike, большое спасибо за рекомендацию.

---

Житейское

Во время бури две-три недели назад у нас дома пропал интернет. Описывать эпопею с ремонтом я не буду, важно знать, что она не окончена, так что связи дома нет. На Пасху как раз заболела Маша, сильный вирус, я практически никуда не выходила всё это время. Сейчас оказия, сейчас могу выглянуть в виртуальность из реальности, на минутку.

---

«Дёрни за веревочку»

Случайно, будучи в расстроенных чувствах, за два дня прочитала это произведение Вячеслава Рыбакова. Читала его раньше, очень давно, и помнила его примерно как Пьер Менар «Дон Кихота», так что можно сказать, совершенно новый текст.

Кто помнит, суть в том, что в 2013-м году на Землю с Луны занесен неизвестный науке вирус лунного энцефалита, который за год в результате страшной пандемии уничтожил миллиарды людей, однако благодаря изобретению гениального биофизика было найдено лекарство, внедрено в производство по всему миру, чем и была спасена оставшаяся часть человечества. С помощью хроноскопа благодарные потомки отслеживают судьбу врача и тех, кто повлиял на его жизнь. Книга заканчивается таким размышлением:

"От кого же мы все-таки зависим, в сотый раз думал я, идя к стоянке. Была уже ночь, пахло клевером и рекой, и ночные кузнечики безумствовали так же, как сто восемнадцать лет назад в саду дачи, где Дима рассказывал страшную сказку собственного послезавтра; звезды спокойно стояли над аллеей, их рисунок не изменился ни на волос с той поры, как Шут, в тоске сам не зная о чем, спрашивал их: оффа алли кор? От кого?
От всех?
Но это не ответ. От амебы, от бронтозавра, от Юрика…
Это тупик, здесь не отличить того, кто делает, от того, кто мешает делать: того, кто страдает, предчувствуя нечто, от того, кто страдает, если не дал сегодня кому-то в поддых; того, кто, сам изнывая из-за своей виновности, мечется весь век в жестоком поиске запредельной, огненной чистоты, от того, кто, разжирев ощущением своей неколебимой правоты и права на все, мечется весь век, чтобы хватать, хватать…
Тогда, значит, не от всех?
Но это – фашизм…
И, вдобавок, просто неправда."

За прошедшие годы читателям стало ясно то, что не было ясно советскому фантасту. Важно не только изобрести лекарство, важно иметь общество, которое внедрит его в массовое производство и не пожалеет никаких денег, сил и ресурсов ради спасения миллиардов жителей третьего мира. Сейчас господствует такая идеология, что ради этих людей не стоит и пальцем шевелить, и подобная катастрофа только к лучшему. Развести истерику насчет птичьего гриппа нынешние хозяева мира умеют, а победить уже побежденный в СССР туберкулёз – нет. Раньше казалось, что подобные вещи естественны как воздух и возникают сами собой, а теперь стало видно, что это далеко не тривиально и нужно невероятно много труда, сил и даже крови, чтобы добиться обеспечения лекарствами каждого жителя Земли пред лицом серьёзной угрозы. Вот в этом и проявляется вклад всех людей нашей культуры, обычных людей, не-гениев и не-желающих-странного. Общество, в котором гений может действовать на благо всего человечества, это их заслуга.

@темы: Рыбаков, книги

---

Развёрнутый отзыв на «Эхо террора»

«Эхо террора» - короткое, на полсезона аниме знаменитого Ватанабэ, новая работа создателя сериалов «Самурай Чамплу» и «Ковбой Бибоп». Хвалить техническую часть не буду – перед нами работа мастера, классика жанра, этим всё сказано. Два замечания по идейному содержанию произведения.

В первую очередь поражает женский образ фильма, Лиза Мисима. Заслужившие любовь зрителя героини Ватанабэ, Фуу, а тем более Фэй Валентайн, отважны, инициативны, решительны и грациозны. В отличие от них Лиза просто какая-то ходячая катастрофа. Она всего боится, всё роняет, всех толкает, у неё ничего не получается, всё ломается, она весь фильм на кого-нибудь на кого-нибудь натыкается, кому-то мешает, кого-нибудь сбивает с ног, непрерывно извиняется и начинает то же самое сначала. Я всё ждала, когда же она наконец как-то изменится, вырастет, раскроется с неожиданной стороны, чего-нибудь вроде эпизода, когда Фуу была крупье и поразила всех собравшихся бандитов из двух кланов якудзы. Ничего подобного не случилось. Лиза так до конца фильма и проходила с перепуганным лицом и потупленными глазами. Эти потупленные глаза и навели меня на мысль: а может, это она и есть, традиционная японская девушка? Может, именно такой она и должна быть? Пассивной, покорной, ведомой, робкой, невинной, ничего не умеющей, как китайские красавицы на ножках-лотосах. Ведь при всём при том в Лизу влюбляется главный герой, рыцарь без страха и упрёка, и до такой степени, что забывает об общем деле, нарушает клятву, жертвует ради неё жизнью… Наверно, именно такие девушки и покоряют сердца истинных самураев.

Второе замечание относится к социально-политическому аспекту современной японской жизни. В сериале затронута тема ядерной бомбардировки Хиросимы и присутствуют злобные американцы, однако соединить эти две темы естественным для нас образом японец не может. Главный отрицательный герой, носитель зла, которого надо остановить любой ценой, – это коллективный персонаж, теневое японское правительство реваншистов, которые хотят выгнать американцев из страны и возродить Японию. Американцы показаны как неизбывное мрачное зло, но вот эти-то, свои, они ещё хуже. Как бы ни были плохи американцы, их стоит терпеть, лишь бы не дать шанса реваншистам.

Таким образом, этот фильм встает в один ряд с произведением другого японского классика, с «Навсикаей из Долины Ветров» Хаяо Миядзаки, превосходный разбор которого можно увидеть здесь (schwalbeman.livejournal.com/53278.html). Антитезой к этим двум фильмам выступает «Восставший Лелуш», о котором я когда-то писала по ходу просмотра (и который за два сезона исчерпал все мои внутренние ресурсы, отведенные для просмотра меха-саг).

Мы еще раз видим, что быть побежденным – процесс болезненный, который нужно повторять в каждом поколении. У каждого поколения возникает вопрос: почему в независимой стране Японии стоят чужие оккупационные войска? И каждый раз нужно отвечать заново, красиво и убедительно, с хорошей рисовкой и великолепной анимацией. Такой вот поклон великого мастера хозяевам мира.

@темы: аниме, Эхо террора

---

О нас пишут

Ссылка

---

Дебют!

Ссылка
Еще одна.

@темы: ссылки

---

Культурная жизнь столицы

Выступала сегодня на круглом столе по теме "Литература и общественное сознание". Мероприятие организовано союзом писателей ЛНР. Текст выступления будет попозже.

@темы: ЛНР

---

Если бы

Если бы я могла делать моду, я бы ввела в моду Сельму Лагерлёф. Она этого заслуживает

@темы: книги

---

Полемический прием

"Я не верю, что вы на самом деле так думаете, вы притворяетесь"

Как бы я хотела совершенно изжить этот прием из дискуссий из-за его полной непродуктивности. Он приводит к выснениям того, притворяется оппонент или нет и к вопросу его морального облика, моральной стойкости, возможности солгать, и в результате вопрос о политике, экономике, войне ставится в зависимость от того, где был имярек с девяти до двенадцати двадцатого числа.

Для этого хода мысли есть как водится высокий образец. С античности и до наших дней идут споры о том, лицемерил ли Октавиан Август, когда заставлял свою дочь собственноручно прясть шерсть, сам вставал перед сенаторами и всячески демонстрировал свою скромность, простоту и непритязательность в быту. Гаспаров пишет об этом: какая разница? Лицемерить и притворяться можно в расчете понравиться людям, соответствовать каким-то их ожиданиям, убедить их в выполнении каких-то общепринятых норм.. А нормы эти существуют объективно. Коль скоро кто-то хочет каким-то представлениям соответствовать, он признает реальность этих представлений. Вот об этом и стоит вести речь, это и стоит обсуждать. Это элемент реальности среди виртуальности, фантазий и wag th dog, причем элемент реальности, влияющий на поведение, на выбор в решающих ситуациях. Пусть даже кто-то один врёт, что он не любит Майдан и европейские ценности. Ему имеет смысл врать только если существуют миллионы людей, которые на самом деле не любят Майдан и европейские ценности. Это реальность, с которой надо считаться.

@темы: коллективное сознание

---

"Номос и Космос одно", - ангел сказал дураку

Харьковские фантасты Олди и Валентинов написали несколько книжек на мифологические темы.
"Герой должен быть один" - о Геракле (на самом деле об Амфитрионе), "Одиссей, сыл Лаэрта" и "Диомед, сын Тидея". Разные авторы - одна вселенная.

Первые две я как-то прочитала еще в те времена, когда меня занимал не стиль, а сюжет, но с последней так не получилось, Валентинова стиль мне совсем не нравится. Пытаюсь иногда закрыть гештальт, в результате совершенно непонятных скачков настроения. В этот раз ввидимо лосевской историей эстетики навеяло.

Это вот тот случай, когда сюжет взывает к фандому, к профессиональному литератору, который взял бы и написал это же, но нормальным человеческим языком. Есть же там остроумные догадки, и детектив, и романтика, и материал богатейший, и тема благодарная - семеро против Фив, поход эпигонов и Троянская война, есть где развернуться. Просто поразительно, как можно так интересно придумать и так безнадёжно всё испортить!

Кроме убедительного изображения отвратительного мира магии (www.proza.ru/2013/04/15/1767), тут есть ещё довольно приятная концепция Номоса. Это ещё не субъект коллективного сознания, но уже есть такое описание явления, которое сделал бы платоник, то есть какая-то внутренняя структура уловлена и описывается как безличный абсолют, как чистая категория. Цивилизационный подход в мифологической фантастике.

@темы: книги, Валентинов

---

Текущее

Как пишут в наших СМИ, недавно при проведении фортификационных работ был поврежден какой-то кабель, так что три дня не было укртелекомовского интрнета в части Донецкой и Луганской области. Мы в эту часть попали, сегодня только интернет появился. Досмотрели сразу четвертую серию "17 мгновений весны", потому что сам фильм не скачали не смотря на.

Зато я за один вечер прочитала "Замок Отранто", библиотечная книжка, серия БВЛ. Что однозначно стало лучше со времен СССР, так это серия БВЛ. Тонкие белые страницы, изумительно красивый шрифт, одно удовольствие держать в руках такую книжку. У меня этой серии только "Симплициссимус", и это такая прелесть, не только текст, но издание тоже.

@темы: книги, ЛНР

---

Фэнтези и эпос

Замечания к этой статье (arnaut-katalan.narod.ru/fantasy31.html), которая появилась в обсуждении предыдущей темы про фандом. Если кратко, суть в том, что на Западе в фэнтезийном жанре злодеи вызывают ужас, а у нас смех, там они страшны, а у нас потешны. Автор считает, что это результат целенаправленной политики в советское время. Причину же блёклости и картонности положительных героев советской фантастики видит в том, что из фантастики ушло мистическое измерение и герои остаются вне проблематики смерти-бессмертия, тоже благодаря целенаправленной политике сверху в советское время.

Я считаю неверным упор на то, что указанная ситуация - результат сознательных усилий и искусственного отбора. Такой взгляд на вещи исходит из предпосылки, что западный вариант сказки, с ужасным Сауроном, естественный, и любая культура должна прийти к этому, а если такого нет, виноваты какие-то внешние силы и подобное состояние воспринимается как искаженное и подлежащее исправлению. Чтобы подтвердить свою гипотезу, автор включает в советскую фантастику даже фантастику девяностых, того же Успенского, когда советской цензуры не было и в помине, а зпадные влияния были сильны как никогда. Никакого животворного возвращения к истокам не произошло, создать убедительный образ эпического злодея не получилось. Это показывает, что западный вариант - не единственный и во всяком случае не естественный для нашей культуры, причину нужно искать в другом.

"Властелин колец" Толкина эпичен в лучшем смысле слова. Толкин воссоздал для европейцев Средневековье без христианства. Действие романа происходит до начала времён и в мире, которого уже нет, нигде и никогда, вне нашего времени и простанства. Несмотря на последующие юмористические переработки, роман допускает пафос и возвышенность, включает их в свою поэтику. Невозможно представить себе назгулов, которые бы выплясывали под "Пой частушки, Бабка Ёжка!", это совершенно верно.

В русских сказках советского времени такого нет, это тоже совершенно верно. Однако в нашей культуре есть тема, которая допускает пафос, даже требует его, которая как правило раскрывается высоким штилем, в произведениях на эту тему злодеи инфернальны, а проблема смерти и бессмертия стоит на первом месте. Всё то, что автор исследования напрасно ищет в русской фантастике, давно уже существует в реалистических произведениях о Войне.

Наш эпический миф осуществляется не нигде и никогда, а в нашей же стране, можно сказать в нашем времени, в наших обычных городах. Живы люди, которые его видели, творили, принимали в нем участие. Этот миф не выносится за пределы обычной жизни, а формирует её, во всяком случае в советское время формировал и до наших дней не утратил этой силы. Толкинисты пишут книги, организуют игры, шьют волшебные платья и создают свой параллельный мир, который даже выходит в повседневную реальность, ведь экранизаци. романов Толкина делали не только для фандома. Но что это по сравнению с реальностью Войны в нашей истории? Наш эпос учили в школах, снимали не один фильм, а множество, писали книги, ставили памятники, называли улицы и города в честь героев, устраивали смотры, конкурсы, парады, салюты для всего народа, для всей страны. Это и до сих пор не параллельная реальность, иногда попадающая в реальность всеобщую, это базовая часть общей реальности России.

Как же Крылов проглядел это? Антисоветская система взглядов имеет слепые пятна, которых её носители не замечают. Для них невозможно признать, что у нас существует миф и эпос, только воплощается он не в западных формах, а мифическое время и место локализованы в ненавистном Советском Союзе. И враг наш, и герои не в сказке и не в инобытии, а в простой и обыденной советской действительности.

Можно ли сместить это отношение с Войны на Саурона или Кощея Бессметрного во всенародном масштабе? Полагаю, что нет. Наверное, были попытки трактовать Войну в юмористическом ключе, как в "Большой прогулке" с Луи де Фюнесом. Я знаю одно такое произведение, "Крепкий орешек". Даже талантливые актёры не смогли создать тенденцию, фильм очевидно не стал всенародно любимым.

Как видим, хронотоп мифа у нас и на Западе различен, что вызывает как минимум расцвет разных жанров. Ожидаемо, что западные мифы популярны в той среде, где отказались от мифа военного. Исключения конечно же могут быть, но это именно исключения. Несомненно, что в наше время недостаточно советских произведений о войне, требуется именно осмысление тех событий новым поколением, и тут у нас большие проблемы. Я лично гораздо больше сожалею о постоянных неудачах в этой сфере, чем о том, что у нас плохо развивается фэнтези.

@темы: фэнтези, Россия, Толкин, эпос, миф